Он взглянул на брата, чтобы спросить это, но Иен пронзал его убийственным взглядом, чтобы он молчал и подыгрывал. Джулиус с трудом повернулся к драконше, которая могла превратить его в лужу жижи щелчком пальцев, и изобразил, как он надеялся, любезную улыбку.
— Что за помощь ты хотела попросить?
Она поджала бледные губы.
— Это деликатное дело. Моя самая младшая сестра, Катя, убежала из дома. Я хочу, чтобы ты ее вернул.
Джулиус моргнул.
— Ты хочешь, чтобы я нашел твою сестру?
— Не нашел, — рявкнула Свена — щелкнула чересчур белыми зубами, которые намекнули Джулиусу, что Свена мало времени проводила в человеческом облике. — Я знаю, где она, но она упрямая, с ней сложно. Я потакала ее причудам, сколько могла, но не могу так продолжать. В отличие от твоего клана, где дракон может пропасть на годы, и никто не заметит, нас всего двенадцать. Если наша мать обнаружит отсутствие Кати, все станет сложно. Мне нужна нейтральная группа, которая остановит ее глупости и вернет ее домой до того, как это произойдет.
Она хорошо поддерживала голос высокомерным, но Джулиус всю жизнь имел дело с драконами крупнее, и он научился хорошо улавливать мелкие перемены в тоне. За ее холодным бесстрастием и уколами в сторону его семьи Джулиус разобрал след тревоги в голосе Свены. Переживала она за сестру или за себя, когда матери узнают о произошедшем, он не знал, но хотел узнать другое:
— Почему я?
— Потому что ты неудачник, — сказал Иен с нахальной улыбкой. — И ты запечатан. Катя убегает от сестры, потому что не может одолеть Свену, но ты — другая история. В отличие от нас, ты мягкий, не угроза, значит, ты сможешь подобраться ближе к Кате, и она не убежит.
— И что потом? — спросил Джулиус. — Даже если она не убежит, как мне убедить… — сильного, полного магии, на века старше него и все еще обладающего истинным обликом, — дракона вернуться домой, если она не хочет?
Свена отмахнулась.
— Ты не сможешь. Если бы Катю можно было убедить, она не убежала бы. Тебе нужно подобраться близко и надеть это на нее, — она что-то вытащила, пока говорила, и опустила на стол с тихим стуком. Когда она убрала руку, Джулиус увидел тонкую серебряную цепочку. — В металл вплетено сковывающее заклинание, — объяснила она. — Я создала его, чтобы успокоить сестру, но оно должно коснуться ее кожи, чтобы сработало. Я не смогла приблизиться к Кате даже на километр с тех пор, как этот бред начался.
Джулиус смотрел на цепочку, мерцающую, как иней, на белой скатерти. Его сердце сжалось. Он не хотел ввязываться в семейную драму другого клана. И он не хотел обманывать беглянку, чтобы ее вернули домой, когда она хотела сбежать. Он сам десятки раз подумывал о побеге, так что лишать Катю свободы и возвращать ее казалось особенно жестоким, но кто ему делать? Спорить, когда он был неудачником?
— Это отличный шанс для тебя, Джулиус, — сказал Иен, его голос был спокойным, не допускал возражений. — У тебя неудачная репутация мягкого сердца, но у тебя еще есть время измениться. Мама доверила мне твою реабилитацию, но если ты настаиваешь на лени…
— Я не ленивый.
Джулиус пожалел, как только произнес это, но не попытался забрать слова. Это сделало бы его еще слабее, и ему не нравилось, что его звали ленивым. Выживать в их клане было работой для такого, как он, потому что Джулиус был не только самым юным Хартстрайкером, но и самым маленьким. Большие драконы, как Иен, не понимали, как сложно было летать под наблюдением семьи магических хищников, ощущающих слабость, желающих использовать брешь в защите просто потому, что она была там.
Кстати, Иен уже смотрел на него, его внимательный взгляд взвешивал поспешные слова Джулиуса, искал то, что они выразили, и что в них скрывалось.
— Какой кошмар, — сказал он. — Но виноват лишь ты сам. То, что я даже не знал твое имя до этого дня, идеально показывает твое полное поражение быть полезным кому-то. Ты жив только из великодушия нашей матери, и мы оба знаем, что это хрупкая штука, так что тебе лучше перестать играть и обдумывать следующие слова тщательно.
Ему не нужно было добавлять «потому что они могут стать последними». Когда Иен закончил, угроза в его голосе была как петля на шее Джулиуса. Свена рядом с ним смотрела на них по очереди со скучающим нетерпением спортивного комментатора, глядящего, как ветеран бокса нападает на вызвавшегося зрителя.