Всю дорогу обратно Саша представлял, как тренируется в собственном лофте. Он давно подумывал сдать на первый уровень тренера по кроссфиту, но никак не мог выделить время, чтобы изучить вопрос тщательно.
Сыновья часто тусовались с ним в гараже, а Глеб даже начал заниматься, глядя на отца. Это радовало Сашу, но окружающая обстановка была так себе. В лофте детям было бы комфортнее, интереснее. Только свои, в стороне от выхлопов машин и городской суеты.
Геллер одернул себя. Свободных денег было не так много, ребята сами только присматривались, прикидывали. У него было время.
Очень скоро все Сашины мысли снова заняла Настя.
Она словно ждала подходящего момента, чтобы разбередить раны, растравить душу. Геллер злился, но постоянно думал о ней, мечтал, грезил. Он винил Сокол во всех смертных грехах, начиная с пригоревшей овсянки, заканчивая сорвавшейся в последний день перед версткой публикацией. Во всем была виновата Настя, потому что он постоянно думал о ней.
Хотя именно Геллер начал нахваливать ее форму под фоткой. Настя сомневалась, но учитывала мнение со стороны. Обмен репликами, как всегда перекочевал в приват, и там его черт дернул за пальцы написать:
С. Не мандражируй. Уверен, все будет отлично.
Н. Легко тебе говорить.
С. Не ной, Сокол. У тебя потрясающее тело. В прошлом году плечами увлеклась и пересушилась на мой вкус. А сейчас — конфета.
Н. Милашка ты, Геллер. А чего не сказал в прошлом году?
С. Мы, кажется, мало общались тогда.
Н. А… возможно. В любом случае, тут не провинция. Будут с Москвы девочки. У них купальники под сто штук стоят.
С. А твой за сто рублей?
Н. Нет — десять.
С. Надеюсь, баксов? Жесть, Насть. Может лучше голой?
Н. Идиот. Десять тысяч.
С. Ого.
Н. Он потрясный. Розовенький.
С. Не стыдно дразнить? Хотелось бы мне это видеть. Пришлёшь потом фотки?
Н. А чего фотки? Приезжай, посмотришь в живую.
С. Почему бы и нет? В выходные будет турнир?
Н. Да. Суббота.
С. Ну окей. Я буду.
После этой легкой беседы Саша пару дней не мог прийти в себя. В голове не укладывалось. Она звала его. Сама. Вроде между прочим. Из вежливости. Геллер даже думал, что все это пустая болтовня, но Настя напомнила за месяц до соревнований, а потом и за две недели.
Когда она предложила найти ему хорошую квартиру вместо сомнительной гостиницы, Саша поверил.
Вот с этого дня и началась нервотрепка. Все валилось у него из рук. Он не мог думать ни о чем другом. Только Настя. Она и только она была виновата в его растерянности и несобранности. Геллер гнал от себя крамольные мысли, старался чем-то заняться, но тщетно. Он все еще любил Настю. И понятия не имел, что с этим делать.
Глава 16. Праздник спорта и красоты
В пятницу вечером Саша ушел с работы пораньше, сел в машину, но повернуть ключ не решался. Сумка с вещами лежала в багажнике. На пассажирском сиденье уютно устроились два контейнера с едой из любимой кафешки. Часы на руке тикали, и стрелки показывали, что пора ехать. Но Геллер замер, застыл. Он решался. Не просто убеждал себя тронуться. Нечто большее.
Телефон зазвонил. Он вздрогнул. С ужасом и радостью одновременно. Боялся, что это Настя звонит, чтобы отменить все. Все-таки больше боялся, чем радовался такой перспективе. Но это была не Сокол, а Костя.
— Привет, Сань. Завтра приедешь поиграть? — спросил друг, словно ничего особенного не творилось в мире.
А в общем, и не творилось. Катаклизм был локальным и бушевал исключительно в голове Геллера.
— Нет, Кос, — проговорил Саша стальным голосом, — Меня не будет в городе. Уезжаю на выходные.
— О. Понятно. А куда, если не секрет? Отдыхать? С мальчишками? Чего нас не позвал?
— Один еду. В сторону столицы.
— Ммм, — очень понимающе протянул Бирюков, — По делам что ли?
Дал Геллеру возможность легко соврать, но он ею не воспользовался.
— Нет. У Настя соревнования. Пригласила посмотреть, — отчитался Саша.
— У Насти… Сокол?
— А у меня что, так много Насть? — огрызнулся Геллер.
— Да кто тебя знает, — хохотнул Кос, — Вы, стало быть…
Он выдержал паузу, давая ему продолжить.
— Стало быть, я хрен знает, — продолжал мутить воду Саша.
— Ооочень интересно.
— Кос, хорош издеваться. Без тебя тошно.
— Оставить тебя блевать в одиночестве?
— Лучше скажи, что мне делать.
— А ты не знаешь?
— Понятия не имею.
— Но едешь к ней.
— Пока нет, но уже пора, если собрался, — и сам продолжил, предвидя вопрос друга, — А я собрался, да.