Она тяжело с дрожью вздохнула, и Линдер подумал, закончила ли она.
– Это… – хотел сказать он, но Милена остановила его резким взмахом руки.
– В конце концов я добралась сюда. Было нелегко, мне пришлось пойти на такие вещи, о которых не хочу вспоминать. Но без документов не найти работы и жилья. Деваться некуда, уж поверь.
– Что было дальше? – спросил Зейл, неуверенный, что хотел знать ответ.
– Появился Харл. Мы разговорились в баре, где я работала. Не пойми меня неправильно, он не был завсегдатаем, просто иногда выпивал там, так мы и познакомились. Одной ночью у меня всё шло наперекосяк, и я открылась ему. Он всегда был немногословен, однако выслушал меня, а при следующей встрече вручил документы. Подлинные – какой– то девицы из Хребтов, что выбрала неудачное время для посещения Вервун– улья и пропала с концами.
– Понятно.
Линдер подумал о немыслимом. В подобных обстоятельствах тот Ситрус, которого он помнил, мог поддаться искушению сфальсифицировать данные ради помощи женщине. Делалось всё проще простого: Зейл даже представил себе выражение лица друга, когда тот совмещал необходимые данные в сети когитатора – сардоническую, почти презрительную улыбку. Раньше он часто её видел, еще в бытность младшими архивариусами, и она, в основном, предназначалась Зейлу, когда тот не поддерживал Ситруса в мелких проделках. Харла прельщала перспектива провернуть тёмные делишки, хотя шанс попасться на горячем был крайне мал. Работа с существующими печатными копиями отличалась чуть большей сложностью, но и тут имелись лазейки – одеяния писца могли скрыть куда больше, чем пару листов бумаги, а их потеря с лёгкостью списывалась на превратности военного времени. – И что– то пошло не так?
– Нет, – отрицательно покачала головой Милена. – Никто не заметил. Поначалу.
– Поначалу? – Линдер попытался собрать все мысли воедино. – Что– то изменилось?
– Полагаю, сам Харл. Должно быть, он стал слишком самоуверенным. Оказав мне помощь, Харл решил помочь и другим обделённым.
– Похоже на него, – согласился Линдер. Тайно провернув одно дело, он пересёк черту и не смог устоять перед соблазном продолжать пускать пыль в глаза начальству. Харл по характеру был крайне азартен. Иногда это становилось его козырем в молниеносном продвижении по карьерной лестнице Администратума, из– за чего ровесники откровенно завидовали ему, а иногда – и помехой. Зейл однажды увидел, как за один кон он просадил в карты месячное жалование.
– Но, как я уже говорила, он хороший человек. А Ферис видит в нём преступника! – Милена ходила по комнате, и, казалось, её хрупкое тело не выдержит напора бурлящего гнева.
– Должно быть, именно поэтому он стёр все записи, – заключил Линдер, беспристрастно подходя к вопросу. – Чтобы оградить тебя. Удалив свои ключи доступа к системе, нельзя будет найти те файлы, с которыми он работал.
Он даже верил в это: достаточно прилежный техножрец, если выделить ему время для проведения соответствующих ритуалов, мог восстановить их, но подобные вопросы лежали за пределами компетенции Администратума.
– Ты же не проговоришься Ферису, правда? – ломая руки, спросила Милена.
– Конечно же, нет, – ответил Линдер, раздумывая над искренностью заявления. Преданность своей профессии боролась с чувством сопереживания и приязни – в один миг слишком много навалилось на него.
– Спасибо тебе, – улыбнулась Милена, впервые проявив неподдельную теплоту, когда спало напряжение. Затем, к удивлению Линдера, она обняла его. – Мне так страшно без Харла рядом.
– Мы найдём его, – ответил Зейл с напускной уверенностью и нерешительно обнял девушку в ответ.
Он ушел незадолго до рассвета – слабое сероватое сияние пробивалось сквозь клубы дыма, извергаемые заводами внизу и на востоке. Шум промышленных объектов по– прежнему не стихал, а для большей части населения Каннака смена дня и ночи была неразличима. Хотя на верхних уровнях Хребта состоятельные жильцы были лучше осведомлены о суточных циклах, оттого на улицах царил соответствующий покой, поэтому мои соглядатаи были вынуждены держаться на расстоянии – иначе ситуация значительно усложнилась бы.
– Возьми, – неожиданно сказала Милена, когда Линдер уже собирался уходить. Он неосознанно протянул руку, и пальцы сомкнулись на лёгком и компактном автопистолете, что девушка взяла со столика в прихожей перед тем, как отпереть дверь. – У меня есть запасной.
– О, нет, спасибо, – металл холодил кожу и едва ощутимо пах смазкой, а деревянная рукоять оставалась тёплой в местах, где Милена держалась за неё. Для своих небольших габаритов оружие было увесистым, и Линдер неловко принял его, почти выронив из рук. – Я понятия не имею, как им пользоваться.