— Как бы то ни было, я бы на твоем месте отреагировал точно так же, — соглашается Алекс.
Это ставит меня в тупик. Что он имеет в виду? Что он хочет сказать, что будет ревноваться, если ко мне вдруг подойдет мой бывший? Он не дает мне возможности ответить. Вместо этого подает знак официанту, говоря, что мы готовы к десерту. Я решаю не продолжать свои выяснения, оставить все как есть. Если я снова заговорю об этом, то сделаю только хуже себе. Честно говоря, Алекс не проявил к ней ни малейшего интереса.
Когда мы заканчиваем наш десерт, напряжение между нами исчезает, и я снова расслабляюсь. Алекс даже пытается меня рассмешить своим странным юмором.
Зачерпнув последний кусочек мороженого, Алекс снова подзывает официанта и говорит ему что-то по-русски. Официант уходит и быстро возвращается с двумя маленькими стаканчиками с прозрачной жидкостью. Алекс благодарит его, как только он ставит их перед нами, и я повторяю по-русски слова благодарности за ним, хотя понятия не имею, что он нам принес. Я же ничего не просила.
— Водка. — Улыбается мне Алекс. — Я знаю, что это клише — каждый русский пьет только водку, вообще-то я человек виски, но ты не можешь побывать в России и не попробовать настоящую водку. Здесь она намного лучше, чем все то, что продается в Англии. Или во всем мире.
Он поднимает стопку и улыбается мне, вызывающе глядя на меня. Я беру свою и чокаюсь с ним. Я принимаю его вызов.
— Насторовия, — ухмыляюсь я.
И слышу его ответ, поднося стопку ко рту. Я запрокидываю голову назад и залпом выпиваю всю порцию. Она обжигает горло и внутренности до самого желудка, но я стараюсь не показать вида, улыбаюсь Алексу, который сделал всего лишь один глоток.
— Мы русские, а не мексиканцы. — Ухмыляется Алекс. — Мы пьем водку, наслаждаясь ее вкусом.
— Ну что тут скажешь, — улыбаюсь я. — Вы можете увезти девушку из Лондона, но ты не можешь вытравить Лондон из девушки. Мы больше, чем просто толпа, нам нужно все или ничего.
Алекс смотрит мне прямо в глаза, и у меня перехватывает дыхание. Он не отводит глаз, допивая водку.
— Тогда, наверное, нам лучше все, нежели ничего, — тихо говорит он.
Его глаза темнеют, и я чувствую пульсирующую энергию, бегущую по всему моему телу. Я с трудом сглатываю и заставляю себя улыбнуться. Затем отвожу взгляд, будто что-то привлекло мое внимание. Магия, присущая ему, спадает, хотя мой клитор продолжает пульсировать от желания, совершенно неподвластный моему мозгу. Безжалостно подавляя отчаянное желание протянуть руку через стол и коснуться руки Алекса, я начинаю неловко ерзать на кресле, пытаясь найти удобное положение, которое не будет возбуждать клитор. Но ничего не выходит, мое ерзанье только усиливает это ощущение.
Алекс смотрит на меня с кривой усмешкой, и я чувствую себя так, будто он читает все мои потаенные мысли, ни одна часть тела не принадлежит мне. Мне не нравится это ощущение, поэтому я резко поднимаюсь.
— Мне нужно сходить в туалет.
Он хмурится.
— Тебя тошнит?
Момент ощущения, что он заглядывает мне прямиком в душу проходит, я смеюсь нормальным смехом. Он подумал, что от водки меня начинает тошнить. Он, даже не может предположить, что на самом деле происходит в моей безумной, заполненной похотью голове.
— Нет, — отвечаю я. — Иначе я не была бы англичанкой, если бы один шот так подействовал на меня.
Алекс хихикает, когда я ухожу. В дамской комнате я смотрю на себя в зеркало. Щеки пылают. В этом я виню водку, хотя на самом деле, скорее это больше связано с Алексом, тем, как он воздействует на меня. Я взбиваю волосы, мажу губы помадой, мою руки, чтобы убить несколько минут, чтобы казалось, что я, действительно, сходила в туалет. Немного успокоившись, возвращаюсь к столу, на котором появились еще два шота водки.
— На этот раз мы будем наслаждаться напитком, — говорит Алекс, когда я сажусь на свое место.
Я не уверена, что это хорошая идея, но я беру стопку и делаю глоток.
— Я не совсем могу наслаждаться этим напитком, смаковать, — поясняю я, вздрагивая, когда жидкий огонь стекает вниз по моему желудку.
— Думаю, ты бы чувствовала себя по-другому, если бы приехала сюда в январе, когда температура опускается до минус двадцати, а темнеет с трех часов дня. Нет ничего лучше, чем сидеть перед камином и попивать водку из стопки.
— В твоем случае виски.
— Вообще-то, до переезда в Лондон я больше пил водку.
Мы допиваем водку, должна сказать, я даже рада, что она закончилась. Я определенно больше люблю джин с тоником.
— Мы можем пройти в бар, чтобы выпить еще и поехать домой.
— Это зависит от того, что мы будем пить, — говорю я. Водка развязала мне язык. Я слышу кокетливые нотки в своем голосе. И почти уверена, что выпить что-нибудь еще не очень хорошая идея, независимо от того, что мы будем пить, но какого черта. Худшая вещь — Алекс трезв как стекло, на него не подействовала водка никак.