— Ты поэтому сбежала с утра?
— Нет, я просто ушла.
— Почему?
— Не видела причин оставаться.
И пока он обдумывал мою фразу, двинулась дальше, выходя на достаточно оживлённый проспект. Москва как всегда и не думала спать.
Он шёл за мной, а я ругалась на себя за то, что пытаюсь сделать ему больно. Но если бы не эта его настырность…
«Но ты его особо и не прогоняла», — заметил здравый смысл.
«Сам должен был догадаться», — возражала моя стервозность.
«Ну да, ну да», — буйствовало ехидство.
«В любом случае так нельзя», — переживала совесть.
«Беги, Вера, беги», — кричал опыт.
«Заткнитесь!», — страдала я.
— Замри, — требовал Чернов.
Но я продолжала идти, зябко кутаясь в ворот от свитера и проклиная своё упрямство и упрямство Стаса.
— Ты всегда такая упёртая? — спрашивал он, следуя за моей спиной.
Молчу.
— Тебя родители не учили в детстве, что игнорировать других невежливо?
Я может и хочу ответить, но не могу, слова просто не идут. Даже послать не в состоянии.
— Вера! — он обгоняет меня и резко тормозит передо мной, из-за чего я чуть не утыкаюсь носом в его грудь. Остановилась. Отрываю взгляд от земли и смотрю на него, опять утопая в темноте его глаз. Какой же он всё-таки высокий! Я-то не самая низкая, а он ещё выше меня почти на голову. А потом Стас очень серьёзным и каким-то неестественным голосом просит меня. — Поговори со мной. Пожалуйста.
Сглатываю. В этот момент становится так горько, но опять-таки я не до конца понимаю отчего.
— Стас, это плохая идея.
— Почему?
Мнусь.
— Дай свой телефон, — прошу я и протягиваю руку.
— Зачем? — удивляется.
— Дай, — повторяю настойчиво. Когда он кладёт свой айфон в мою руку, то требую, — Разблокируй.
Не отводя своего взгляда от меня, одним движением пальца снимает блокировку. Я залажу в меню звонков, нахожу нужный контакт и нажимаю вызов, включая громкую связь. Раздаются гудки, а Стас всё ещё не может понять, чего я добиваюсь. Гудок, второй, а потом из динамика доносится восторженное:
— Да, любимый!
Сразу слышно, что Настя его ждала, очень ждала. И судя по всему, даже скучала. С силой вжимаю телефон в его живот, попадая в место удара, из-за чего Чернов словно сжимается.
— Ответь, — шепчу я, отпускаю трубку, которую Чернов успевает поймать.
Он что-то там говорит Насте, но я не слушаю, обхожу стороной и иду куда попало, ускоряя шаг.
Но как ни странно, вечер на этом не оканчивается.
Стас остаётся сильно позади, я специально иду как можно дальше от проспекта, чтобы затеряться в многочисленных московских улицах и переулках, пока не выбредаю на бульвар. Здесь совсем тихо, лишь голые деревья поскрипывают и стонут на ветру. Зато всё сияет миллионом огней, утопая в свете гирлянд. Не спеша бреду в сторону пруда, который точно так же весь сияет, благодаря лампочкам и шатру на противоположной стороне.
Ну почему в моей жизни всё так и никак иначе? Настя — не проблема. Ну как не проблема… Её наличие доказывает лишь одно — Стас такой же как и все. Встречается с одной, а таскается за мной. Хотя кто вообще сказал, что он таскается? Вдруг это просто игра моего воображения? А он… А он ничего. Ровным счётом ничего. Вдруг это дружеский порыв у него такой? Ага, друзей ему в жизни мало, и понадобилась ему одна глупая Вера. Нет, первый вариант мне как-то больше нравится. Но и от него не легче.
В общем, Настя — не проблема. Проблема — Стас. На которого я уже сейчас начинаю реагировать неадекватно тоскливо. А мне нельзя. Никак нельзя.
Где-то недалеко от меня разносится невыносимо печальный вой. Поначалу мне кажется, что это у меня в голове что-то взрывается на кусочки от всех этих мыслей и тревог. Но вой продолжается откуда-то со стороны пруда. Ускоряюсь, пока не оказываюсь у самой кромки воды. Здесь открытое пространство и ещё холоднее, чем было на дороге. Протяжный вой опять нарушает ночную тишину, доносясь откуда-то с середины пруда. Какого чёрта здесь происходит?!
Я хаотично крутила головой по сторонам, пытаясь найти источник боли и страха. А то, что он испытывал именно эти эмоции, я не сомневалась. Уж настолько пробирающе этот кто-то звал на помощь. Вокруг пруда шла широкая дорожка, но она была пустынна. На той стороне тоже никого не было, благодаря светоинсталяции, я видела это абсолютно точно. С силой всматривалась в тёмную поверхность воды, которая колыхалась на ледяном ветру, но так ничего не находила. Если не считать лебединого домика, который почему-то никто не убрал с началом осени. Лебедей-то давно перевезли, а вот домик остался. Мне всё же удалось рассмотреть что-то небольшое и лохматое, мечущиеся по платформе домика. Сначала не сразу поверила своим глазам, а потом это нечто завыло, не оставляя мне никаких сомнений.