— Почему я должен вам верить?
— Потому что я знаю, куда он поехал в тот день, а вы нет. Вы сами мне только что это сказали.
— Куда?
— Ну, если я вам скажу, мы будем оба знать об этом. Какой смысл? А так я покупаю небольшую страховку — такое, что не даст вам нажать на курок. Я слишком ценен, чтобы меня убивать.
Сикорский затушил папиросу, растерев ее в пепельнице.
— Чего вы хотите? — сказал он наконец.
Джейк покачал головой:
— Ваша информация не настолько ценна. Это вы не с тем пришли на переговоры. Мне не нужна встреча с Эмилем. Можете сами с ним попрощаться.
— И вы не хотите повидаться с ним, — сказал он скептически.
— Особо не горю. Но его жена — да. Я хотел достигнуть договоренности, просто чтобы сделать ей приятное. Вам это ничего не стоит, насколько я могу судить. Так нет же. Вы хотите доказать, какой вы крутой. Сталь. В результате все остаются ни с чем. — Он помолчал, затем взглянул на Сикорского. — Она хочет увидеться с ним. Это все еще предмет переговоров. На вашем месте я бы не стал торопиться с его переводом — если вы хотите еще раз со мной поговорить.
Позади них раздался рев — это Брайан, уже в стельку пьяный, смеялся над одной из своих собственных шуток.
— Старый журналистский прием, — сказал Сикорский саркастически. — И это тоже, полагаю.
— Смотрите сами. Я бы подумал. Знаете, подозрительность — забавно, правда? — она разъедает все. Даже сталь ржавеет. Русская слабость. — Теперь была его очередь потянуться за фуражкой. — В любом случае спасибо за суп. Если передумаете, дайте мне знать.
Он встал. Сикорский вынужден был встать, не отрывая от Джейка взгляда.
— Кажется, мы зря потратили время, мистер Гейсмар.
— Не совсем. Мне хотелось узнать только одно, и я узнал.
— Только одно. А столько вопросов.
— Журналистский прием. Разговори людей, и они, как правило, скажут все, что тебе надо.
— Неужели? — сухо сказал Сикорский. — И что же вы узнали?
Положив руки на стол, Джейк наклонился вперед.
— Что все продолжается. Не закончилось вместе с Талли — просто вы хотите, чтобы мы так думали. Поэтому вам нужно, чтобы я увиделся с Эмилем, — чтобы я мог всем сказать, что он уехал, и знаю, кто был поставщиком. Дело закрыто. Но это не так. И вы только что мне это сказали. Будущие поставки. Эмиль должен был исчезнуть без следа. Почему? Талли убит. Игра окончена? Нет, мелкое неудобство, сбой в операции. Собирался уехать домой? Тоже не конец света. Почему? Потому что он работал не один. — Джейк откинулся на спинку стула. — Как в Сталинграде, не так ли? Вы по-прежнему защищаете свой канал поставок. Талли не был вашим партнером. Он был одним из тех мальчишек, которых могли отстреливать немцы. Расходный материал. Лишь бы баржи ходили. Вам не интересно, кто его убил, вам интересно, знаем ли мы всю вашу кухню. А тут еще Гейсмар сует свой нос. То, что он вышел на Талли, еще полдела. Пусть думает, что он разузнал все, даже дадим ему интервью на прощанье. Я же сказал вам, что вы хреново разбираетесь в характерах. Вы думаете, я на этом остановлюсь? Когда все началось, я думал, что мне попалась паршивая овца с черного рынка. Но дело разрасталось и разрасталось. Не только Талли, не только Брандт. Даже не только вы. Теперь это целая паршивая отара. А ваш поставщик все еще на месте, и распродает нас. Вот какая история мне нужна.
Сикорский стоял спокойно, его лицо ничего не выражало.
— Если доживете, чтобы написать ее.
— Ну а решать будете вы, не так ли? — сказал Джейк, кивнув на кобуру Сикорского. — Если будете уверены, что только я обо всем знаю. Уверены?
Они еще какое-то мгновение стояли друг против друга, не двигаясь.
Джейк надел фуражку.
— Вам мат.
Сикорский пристально посмотрел на него, медленно поднял раскрытую ладонь и жестом остановил его. Затем, сдавшись, показал рукой на стол, приглашая Джейка сесть.
— Вы привлекаете внимание.
Сикорский сел, но даже после того, как Джейк последовал его примеру, он ничего не говорил, глядя куда-то в зал, словно перебирая варианты. Джейк терпеливо ждал. С чего он начнет? Но Сикорский молчал, явно в растерянности, его взгляд был устремлен куда-то поверх плеча Джейка. Затем он неожиданно вскинул брови и криво улыбнулся, словно дрожь пробежала по его плотно сжатым губам.
— Вы плохой шахматист, мистер Гейсмар, — сказал он, по-прежнему глядя Джейку за спину.
— Неужели?
— Очень. Даже плохой игрок знает, что нельзя выдвигать вперед королеву.