Иначе не выдержит. Но с кем? Вокруг никого. А в соседнем бараке? Не может быть, чтобы и там никого не было. Конечно, как он сразу об этом не подумал? И, сбросив с себя одеяла, Яшка с лихорадочной поспешностью стал одеваться.
В соседнем бараке топилась чугунная печурка и кисло пахло портянками. Возле печурки спиной к двери сидели двое. У одного из них была подвязана щека, а второй, вытянув к огню длинные босые ноги, натягивал на себя тельняшку.
Яшка узнал Бояркова.
— Блеск! — сказал Боярков, кивая головой.
А его приятель, у которого, должно быть, болели зубы, добавил:
— Заходи, мы не кусаемся.
Чёрный набухший плащ переломился надвое, когда Яшка присел на табурет. Развязав тесёмки, Яшка отбросил капюшон.
— Я слыхал, что ты болеешь, — сказал Боярков и кивнул на парня с подвязанной щекой: — Мы вот тоже страдаем. Может, в картишки перекинемся, а?
— Не играю, — ответил Яшка.
— А стопку дать?
— От стопки, пожалуй, не откажусь, — ответил Яшка, которому не хотелось уронить своё достоинство в глазах незнакомого парня. — Как это поётся в песне? «От всех болезней нам полезней стопка спирта и вода»
Приятель Глеба коротко и как-то визгливо хохотнул и полез под койку за бутылкой.
Затем достал из рюкзака банку рыбных консервов, которую ловко открыл ножом, и разлил водку по стаканам.
— Ну, за знакомство!.. — сказал Яшка.
— Дай бог не последнюю Водка обожгла. Яшке стало жарко, он сбросил плащ.
А когда — не отказываться же от угощения! — выпили по второму и по третьему разу, Яшка, следивший за тем, как Боярков, понаторевший, видимо, в этом деле, умудряется поровну разливать водку, невольно подумал, что Глеб, в сущности, компанейский парень и что напрасно его недолюбливают. Правда, когда разыгрался буран, Боярков не пошёл со всеми разгружать платформы, но стоило ли постоянно тыкать ему этим в нос? — К тому же, как знать, Боярков, быть может, тогда действительно, по-настоящему был болен?
Из дальнейшего — слово за слово — выяснилось, что Боярков твёрдо решил уехать.
Нечего ему прозябать в МТС. Для хорошего шофёра везде найдётся работёнка, верно?
— Кто спорит? — сказал Яшка.
— Может, присоединишься к нам? — спросил Боярков. — Всё-таки втроём, — он кивнул в сторону парня с подвязанной щекой, — в дороге веселее будет.
— Втроём — Яшка задумчиво вертел гранёный стакан. — Так ты говоришь И замолчал.
Он заметил, что Боярков не слушает его, а почему-то пристально смотрит мимо него на дверь. Что он там увидел?
Проследив за взглядом Глеба, Яшка оглянулся и обомлел. В дверях за его спиной стояла Надя.
Она была в знакомом Яшке рабочем комбинезоне, по которому стекала на пол вода.
Надя молчала.
И Яшка сразу протрезвел. Он вскочил. Надо было как-то объяснить Наде своё присутствие в этом бараке. Он действительно болен, пусть она не думает, что он притворяется. А что касается бутылки Но Надя повернулась и с силой захлопнула дверь.
— Счастливо — сказал Боярков и помахал ручкой. — Сеанс продолжается. Разольём?
— К чёрту!.. — Яшка оттолкнул Бояркова и ринулся к двери, опрокинув по дороге табурет.
Выскочил в расстёгнутой гимнастёрке, крикнул:
— Подожди, Надюша!
Надя, казалось, не слышала.
— Надюша, понимаешь — Ещё бы не понять! — Надя неожиданно остановилась и обернулась к Яшке. — Я думала, ты болен. Мне Саня сказал. А оказывается, что ты В её голосе было столько презрения, чт-о Яшка не решился подойти.
— Только в целях профилактики, — сказал он вкрадчивым, просящим голосом и приложил руку к сердцу. — Ты не думай, что я У меня действительно температура — Вижу.
— Нет, кроме шуток — начал Яшка. — Даже врачи советуют Надя, не скрывая насмешки, сощурилась.
— Ах, так это тебе врачи посоветовали, — сказала она. — Я так и думала.
— Ну, знаешь — В Яшке закипала злость. — В конце концов, я уже вышел из младенческое® возраста. Я не Чижик, за которым надо присматривать. Что хочу, то и делаю. Понятно?
Чего не наговоришь сгоряча! Было произнесено много обидных и резких слов. Когда человек раздражён, он не всегда отвечает за свои поступки. А тем более такой человек, как Яшка.
Конечно, он наговорил много лишнего. Конечно, его обвинения во многом несправедливы. Нагромоздить столько вздора! Нет, Надя не заслуживала этого.
Но спохватился он поздно.
Когда весь пыл прошёл и Яшка понял, что не должен был и не имел права так разговаривать с Надей, её уже не было. Надя ушла, а Яшка обнаружил, что стоит под дождём.
По его спине змеились струйки воды, заставлявшие его вздрагивать, и, надвинув шапку на глаза, он побрёл к бараку, в котором жил. На Бояркова, который стоял в дверях соседнего барака и подавал Яшке какие-то знаки, он не обратил внимания.