Его существование скрашивали лишь посещения друзей. Дважды к нему приезжал Чижик, наведывалась Надя, которой якобы было «по пути». Рассказывали о новостях, просили не тревожиться, желали скорого выздоровления. А Чижик, так тот, получив от матери посылку, приволок Яшке кулёк домашних коржиков с маком, сказав при этом: «Питайся, тебе поправиться нужно».
Звонкое голубое небо, просторные дали Яшка по целым дням просиживал возле окна.
Вспоминал прошлое, с нежностью думал о Наде, и будущее рисовалось ему таким светлым, как те пронизанные солнцем фантастические облачные города, которые громоздились над горизонтом. Казалось, стоит лишь захотеть — и влетишь туда на машине по стремительному прямику степных дорог.
Мало-помалу к нему вернулась весёлость, и его карие глаза насмешливо щурились.
Он снова шутил и балагурил, не без умысла «разыгрывал» сиделок и докторов. И всё это с таким невинным видом, что на него нельзя было сердиться.
— Ну что мне с вами делать! — Главврач районной больницы, немолодая женщина с близорукими глазами, пряча улыбку, смотрела на Яшку.
— Выписать! — быстро подсказал Яшка. — Иначе вы от меня не избавитесь.
— Кажется, это действительно выход.
— Единственный.
— Быть по сему. — Она поднялась, отпустив Яшкину руку. — Пульс у вас нормальный, состояние -..удовлетворительное — Вот именно — Она рассмеялась. — Что ж, посмотрим, посмотрим — И, сделав серьёзное лицо, добавила: — Только обещайте, что через десять дней приедете.
— Обязательно. — Яшка приложил руку к сердцу. Сейчас он был готов обещать что угодно. — Разве я себе враг?
В приёмном покое ему выдали на руки больничный лист. Дежурная сестра принесла его вещи — ушанку, ватник, выстиранную гимнастёрку, — и Яшка, сняв с себя больничную пижаму, снова, по его словам, «стал человеком».
Другой на его месте, быть может, вышел бы на дорогу в надежде, что какая-нибудь попутная машина подберёт его, но Яшка сам был шофёром и поэтому первым делом отправился в ближайшую чайную. Он знал, что наверняка встретит там приятелей.
Однако возле чайной машин не было. Яшке пришлось прождать до сумерек. Да и то шофёр, которого он разыскал, был из соседнего совхоза и обещал Яшке подвезти его только до развилки дорог.
— Оттуда ты уж как-нибудь доберёшься, — сказал он. — Там километров двадцать останется, не больше.
— Ладно, — ответил Яшка, усаживаясь рядом. — Не пропаду.
Ехали быстро. Там, где надо было свернуть в сторону, шофёр притормозил, и Яшка спрыгнул с подножки на землю. Помахав приятелю рукой, он направился к одинокой брезентовой палатке, которую увидел ещё издали.
Там было накурено — хоть вешай топор. Несколько человек сидело за фанерным столом, другие отдыхали на деревянных нарах, жидко покрытых слежавшимся сеном. С первого взгляда Яшка определил, что это шофёры. И, входя в палатку, он весело сказал:
— Я не помешал?
— Валяй, чего там, — буркнул один из сидевших за столом. — Места всем хватит.
— Благодарствую — Яшка шагнул к столу, уселся, раздвинув локти. — Правда, я без стука В кармане у него оказался кусок колотого рафинада. Сдув с него табак, Яшка выложил сахар на стол. Потом попросил у соседа кружку.
На столе лежал завёрнутый в тряпочку добрый шмат свиного сала. Рядом — полбуханки чёрствого хлеба. Яшка посмотрел голодными глазами и отвернулся.
— Угощайся, — сказал сосед. — Кипятком сыт не будешь.
— Что вы! — Яшка, оттопырив мизинец, брезгливо отодвинул от себя сало. — Фи, как можно есть такую грубую пищу!..Он был уверен, что сосед оценит его шутку и, улыбаясь, снова протянул руку за салом, чтобы отрезать от него ломтик, но сосед неожиданно ударил его по руке и крикнул:
— Не трожь!..
Яшка оторопел. Густой, потный запах драки повис в воздухе. Кто-то уже отодвинулся, кто-то отшвырнул табурет. Плотную тишину сверлили десятки глаз, смотревших на Яшку в упор.
И, как знать, чем бы всё это кончилось, если бы Яшка, настроенный миролюбиво, не протянул парню открытой руки и не сказал:
— Ну, чего ты на меня вызверился? Шуток не понимаешь, что ли?
Он не боялся, что его обвинят в трусости. Он был сильнее этого ершистого паренька, шмыгавшего носом. Но именно потому, что он был сильнее его и мог бы с одного удара сбить противника с ног или, как было принято говорить среди шофёров, «с колёс». Яшка шагнул к нему с протянутой для дружбы рукой.
Не в Яшкином характере было ни с того ни с сего обзаводиться врагами. Он был слишком добродушен и приветлив для этого. Куда охотнее он знакомился и завязывал дружбу с самыми разными людьми. И он сказал: