Другие Существа и их прихожане обязательно выходили на улицу, просто чтобы быть замеченными дружелюбно беседующими со мной и Уокером и продемонстрировать всем остальным, что они были в хороших отношениях с нами. И ни в коей мере не бояться нас обоих. Уокер, как всегда, был очень вежлив и даже позволил нескольким Богам благословить себя.
— Неужели тебе это никогда не приходило в голову? — спросиля его, когда мы оставили позади наших поклонников.
— По-своему это довольно приятно, — сказал Уокер. — Это одно из преимуществ нашей работы. Но это ложь. Ни один из них не любит и даже не уважает меня по-настоящему. Это сопутствует положению и силе. Они бы так же быстро склонились перед тобой, будь ты на моём месте.
— Было время, когда люди так делали, — сказал я.
— Ещё тогда, когда кое-кто видел во мне потенциального короля в изгнании. Не могу сказать, что мне это очень нравилось. Они говорили не со мной, а с тем, кем, по их мнению, я мог быть.
— Ты заставил людей уважать себя, — сказал Уокер. — Приложили немало усилий, чтобы создать себе репутацию. И в отличие от многих на Тёмной Стороне, ты действительно сделал большинство ужасных вещей, которые должен был сделать.
— Репутация помогает отгонять мух, — сказал я. — Но она нужна, чтобы защитить меня, а не тешить моё эго.
— И это полезный инструмент, чтобы заставить людей делать то, что вы хотите, чтобы они делали. — Сказал Уокер.
— Да, — ответил я. Но…
А потом я замолчал, потому что не знал, что будет дальше.
Уокер только улыбнулся.
Какое-то время мы спокойно шли вместе.
— В обычном случае я бы отвёл тебя в «Клуб изгнанников», — сказал Уокер. — Познакомил тебя со всеми потусторонними и сверхъестественными Королевскими особами в изгнании, выброшенными к нам, на берега Тёмной Стороны, через временные сдвиги, или пространственные проходы, или по итогу какой-либо прискорбной небесной катастрофы.
— Все потерянные Короли и Королевы, Императоры и Божества… Хотя бы для того, чтобы показать тебе, что Королевская семья может быть настоящей занозой в заднице, как и все остальные. И всё же нет ничего лучше, чем когда Король, или Королева склоняют перед тобой голову, это помогает поднять настроение в скучный день.
— К сожалению, изгнанники в настоящее время немного злы на меня, с тех пор, как я счёл необходимым убить некоторых из них для поддержания общественного порядка. Ты же помнишь, Джон.
Я молча кивнул.
Я вспомнил их отрубленные головы, насаженные на железные пики возле клуба «Лондиниум». Королева Елена, Монарх Вечера из будущей сумеречной зоны. Таффи Льюис из Верхнего города, криминальный авторитет и подонок из подонков. И генерал Кондор, великий вождь людей из какого-то будущего, генерал космического флота, который заключил несколько неудачных союзов в своём стремлении поступить правильно.
Уокер никогда не колебался, был твёрд имея дело с любым, кто мог бы оспорить его авторитет.
Может быть, он пытался по своему намекнуть мне? Неужели он приготовил железный шип для моей головы, если я ему откажу?
Это была главная сила Уокера — он всегда заставлял вас гадать.
К моему удивлению, следующей остановкой оказался Крысиный переулок, где бездомные искали выброшенную еду или место, где можно было бы преклонить голову. Крысиный переулок — это широкая мощёная площадь и несколько узких отнорков, расположенных позади рядов из лучших и самых высококлассных ресторанов Тёмной Стороны.
Здесь, вне поля зрения прекрасной клиентуры, которая входит через парадную дверь, существует небольшая община тех, кто упал с края и не может найти дорогу назад. Бездомные, нищие, потерявшиеся и оборванные, изуродованные калеки и проклятые, живущие в картонных коробках, навесах, под листом пластика, или только в слоях одежды и редких одеялах. Беженцы из мира, который все мы воспринимаем как должное.
Однажды я провел здесь некоторое время.
Крысиный переулок в эти дни был более неприятным и опасным местом, в связи с потерей их святого ангела-хранителя, сестры Морфин.
Эдди Бритва по-прежнему часто здесь спал, держа стервятников на расстоянии и конечно же, у них всё ещё была Жаклин-Хайд.
Она вышла из тени, чтобы преградить нам путь, закутанная в грязные лохмотья того, что когда-то было дорогим пальто.