— Как выяснилось, причина есть. Возможно, вы заметили, что ни один из ваших результатов экзаменов не был опубликован. Вы знаете, почему?
— Без причины? — сказал Даво. Фанни подавил смех.
— Причина очень хорошая. Все три ваших ответа по военному историческому анализу были практически идентичны. Как вы это объясните?
— Это невозможно, — сказал Ник. — Конолинг имеет тенденцию ставить торговлю выше конфликта. Он твёрдо верит в то, что продажа врагу продукта, который, как они думают, им нужен, является залогом любой военной победы. Это подтекст каждого ответа, который он когда-либо писал.
— Что? — выпалил Даво. — Это правда?
— Это в твоей пунктуации. Ты не можешь с этим ничего сделать.
— Он прав, — хихикнул Фанни.
— А Боствэр всегда ставит во главу угла защиту, а не нападение. Он считает, что неполучение урона — это тактика лучше, чем дорого обошедшаяся победа.
— Я так не думаю, — сказал Фанни.
— Это будет очень очевидно, если посмотреть повнимательней, — Ник проигнорировал его протесты.
Лицо директора окрасилось в огненный красный цвет.
— Вы думаете, что вы очень умны, мистер Тутт. Ну, бремя доказывания лежит на вас. Я, в любом случае, решения не принял, но совет директоров школ будет ознакомлен с фактами и примет окончательное судебное решение. В истории школы мнение совета ни разу не разошлось с рекомендацией директора. Я понимаю, что вы знаете влиятельных людей, но это будет не моё требование. Решение совета является окончательным.
— Как мы должны доказывать то, чего не было? — спросил ошеломлённый Даво.
Ник поднял руку, чтобы успокоить Даво. Его не очень волновала вендетта директора. Неудивительно, что они дали похожие ответы, но он мог доказать, что они не жульничали, на судебном уровне, если у него будет время. Он повернулся к задней части комнаты.
— Здесь есть агент? Кто-нибудь наблюдает? — Он сделал паузу, словно ожидая ответа. Ничего не произошло. — Моим следующим шагом будет обращение к министру поручений. Ваш начальник штаба будет не очень этому рад, если вы это допустите.
В углу комнаты замерцало, и появился агент в белой маске. Челюсть директора так сильно сжалась, что можно было услышать скрежет зубов.
— Во время экзаменов в прошлом семестре ваши люди наблюдали за мной в школьном зале?
Агент кивнул.
— Кто-нибудь сообщал об жульничестве с моей стороны или со стороны моих друзей?
Агент покачал головой из стороны в сторону.
— Пожалуйста, сделайте запрос на копирование файла, который будет предоставлен в правление совета школы. У меня нет никаких полномочий спрашивать, но я думаю, что начальник штаба согласится.
— Мы можем это сделать, — сказал агент. — Было одобрено выполнение любых ваших незначительных просьб.
Ник повернулся к директору.
— Доказательство, которое вы требовали.
Он не нервничал и также не был расстроен. Он понимал, что директор должен воспользоваться ситуацией, которая, по его мнению, сработает в его пользу. Это было просто глупо, учитывая реальную угрозу, с которой они столкнулись.
— На каком месте мы оказались? — спросил Ник. — В общем рейтинге.
Директор медленно сел.
— Первый, третий и четвёртый.
— Я был третьим? — спросил Даво.
— Четвёртым, — сказал директор.
— Чёрт возьми.
— Вы просто не понимаете, — горько сказал директор. — Вы поставите на уши всю школу.
— Простите, — сказал Ник. Это будут бессмысленные волнения, учитывая вероятность того, что он может здесь даже не доучиться. — Вы может опубликовать наши результаты в нижней части первой десятки?
— Почему? — Директор удивлённо поднял голову.
— Это привлечёт слишком много внимания, и наше пребывание здесь уже доставило достаточно проблем, что было моей ошибкой. Я думаю, всем пойдёт на пользу, если жизнь вернётся в нормальное русло, насколько это возможно.
Директор сузил глаза.
— Это очень благородно. А что если люди обнаружат это искажение?
— Обнаружат, — сказал Ник. — Это неизбежно. И когда это произойдёт, записи Секретной службы покажут, что это решение было принято из сострадания, сделанное вами по нашей просьбе, дабы пресечь издевательства.
Директор после некоторых раздумий согласился. Ник не был удивлён. Это предотвратит появление ещё большего числа вопросов о падающих стандартах в элитнейшей школе Ранвара и в то же время покажет ярую приверженность принципам Ранвара по установлению общего блага над социальным статусом.
Они вернулись в класс. Никто ничего не сказал, когда они заняли свои места. Ник посмотрел на спину Диззи и улыбнулся. «Обошёл тебя», подумал он.
Глава 32
— Потому что все войны — из-за денег, — сказал Даво.
— Некоторые войны, конечно, — сказал Брилл.
— Нет, — сказал Даво. — Все.
Ник смотрел в огонь, не в силах найти энергию, чтобы дойти до своей холодной спальни. Зима использовала своё время наилучшим образом, посещая каждый уголок Ранвара.
— Это зависит от твоей перспективы, — сказал он.
— И пунктуации, — добавил Фанни с ухмылкой.
Они вчетвером сидели у камина в коттедже. Брилл переехал вместе с возом новой мебели, превратив довольно скромную комнату Симоль во что-то почти столь же грандиозное, как у Даво. Почти.
Он совсем освоился и, как и обещал, не давил на них, чтобы получить ответы. Он видел, как они возвращались в лагерь на спине Отца драконов, поэтому у него должно быть множество вопросов, однако он демонстрировал большую выдержку.
Однако он позволил любопытству взять верх над собой по поводу того, почему их вызвали к директору. Справедливости ради, у него был личный интерес в этом вопросе, поскольку директором был его отец.
Ник дал ему краткое описание проблемы, придерживаясь фактов, хотя и не в полной мере. Он ничего не сказал о роли, которую сыграла Секретная служба, или о том, что агенты, вероятно, наблюдают за ними прямо сейчас. Тонкие различия в работе, которую посчитали плагиатом, стали как объяснением, почему их ошибочно обвинили в обмане, так и доказательством, которым он доказал свою невиновность.
Брилл не защищал и не критиковал действия своего отца, но у него возникли некоторые вопросы о предполагаемом предубеждении Даво о финансовой природе войны.
— А как насчёт приобретения земли?
— Деньги, — сказал Даво. — Я удивлён, что ты вообще задал этот вопрос.
Брилл вздохнул и задумался, а остальные тем временем впитывали тёплый жар от огня.
— Сегодня вечером будет морозно, — сказал Фанни.
Даво приподнялся и наклонился вперёд.
— Перед тем, как я уехал из дома, отец сообщил мне о новом замечательном изобретении — одеяло называется. Очень продвинутое. Он надеется заполнить ими склады, как только усовершенствуют их дизайн. Может, ты хочешь, чтобы я заказал одно для тебя?
— Спасибо, я знаю о технологии, о которой ты говоришь. Проблема в том, что у меня пальцы ног торчат снизу.
— Может, ты хочешь, чтобы тебя пеленали, как ребёнка? — сказал Даво с максимально широкой ухмылкой.
Фанни приподнялся, чтобы возразить, но подумал и опустился обратно.
— Да, на самом деле, хочу.
— Надень носки, — сказал Ник.
— Это не то, — пробормотал Фанни.
— Как дурень типа тебя оказался в рейтинге выше кого-то вроде меня, — с горечью сказал Даво. Это был не первый раз в тот вечер, когда он выразил своё потрясение. — Мне очень хочется потребовать пересчёт.
— Гордость, месть, религия, — сказал Брилл, поднимая три пальца один за другим.
— Деньги, деньги, деньги, — ответил Даво. — На всё это можно установить денежную стоимость.
— Ой, да ладно, — сказал Брилл. — Если думать вот так, то всё имеет денежную оценку.
— В точку. Я рад, что ты понял, о чём я.
— Нет, я не понял, — настаивал Брилл. — Не всё. Мужчины идут на войну не только из-за денег. Посмотрите на вопрос, который у нас был по военной истории: герцог Верман отправился на войну с Ниммерией не по финансовым соображениям.
Остальные трое повернулись, чтобы посмотреть на него.
— Хорошо, он получил финансовую выгоду, но не она была причиной начала войны.
— Тогда какая причина? — спросил Даво.
— Убийство канцлера Джонки.
— Итак, Верман убил своего собственного канцлера, — сказал Даво, — и затем объявил войну городу-государству в тысяче лиг от него. Зачем?
— Ты собрался меня тестировать, Даво?