Брилл повернулся, чтобы найти другого ученика, ожидающего встречи с его отцом и сидящего на диване между двумя посаженными в горшки папоротниками.
— Мисс Делкруа, — сказал он, вежливо опустив голову.
Её собственная голова слегка качнулась, но она продолжала смотреть прямо вперёд, не делая никаких других движений. Она не игнорировала его, она была погружена в раздумья, и ей больше нечего было сказать. Он знал её достаточно долго, чтобы прочитать её настроение, которого стоило избегать. Она была сконцентрирована, продумывая свой план. Он очень надеялся, что он в него включён не был.
То, что она была здесь, было неудивительно. Она часто обращалась к директору, чтобы что-то потребовать или настаивать на изменениях. Его отец за ужином часто жаловался на её возмутительное поведение. Его не было на прошлом ужине, чтобы услышать, относительно чего было её последнее прошение.
Он сел на другой конец дивана. Секретарша занялась работой, иногда поднимая глаза и пересекаясь с ним взглядами.
— Ты хорошо справился.
Брилл повернул голову к другому концу дивана. Она по-прежнему смотрела вперёд.
— Справился? — Ответа не было. — Не понимаю, о чём вы говорите, но звучит как комплимент, так что спасибо.
— Ты заметил, что что-то происходит, и переехал, чтобы заполучить преимущество, когда подвернулась возможность. Я слишком промедлила. Снимаю шляпу.
Его слегка разозлило такое малое внимание. Никаких расспросов, никакого желания услышать его намерения. Она проинформировала его об оценке его действий, как будто это была единственная уместная перспектива.
Он закрыл рот. Провоцировать её — лишь поощрять болезненную конфронтацию. Болезненную для него.
— Я хочу, чтобы ты убедил их включить меня.
— Включить куда?
— Я не знаю, и мне всё равно. Поговори с ними от моего имени.
— Я не могу, — сказал Брилл.
— Не хочешь?
— Не хочу, но даже если бы я это сделал, он бы сказал «нет». Он очень ясно дал это понять. Он запретил кому-либо из нас вовлекать вас.
Она повернула голову, впервые взглянув на него. Он решил не смотреть в ответ.
— Почему?
— Потому что он боится за вашу безопасность.
Он чувствовал, как от её ярости задрожал диван. Злить её было слегка по-ребячески, но он не смог устоять, особенно учитывая, что злилась она не на него.
Дверь в кабинет директора открылась, и они оба повернули головы к ней. Оттуда вышел Ник, закрыл за собой дверь и прошёл мимо них. Он остановился у стола секретарши и повернулся к ним лицом.
— Хм, ты хотела, чтобы я рассказал, кого я собираюсь выбрать руководителем для проекта-презентации.
— И? — сказала она без эмоций, все признаки гнева исчезли.
— Я выбрал директора.
Брилл был застигнут врасплох. Его отец был прекрасным учителем и был очень компетентен, но он не преподавал с тех пор, как родился Брилл. И более того, кто вообще попросит директора стать его руководителем? Он же директор!
— Почему? — спросил Брилл. — Что ты собираешься показывать?
— Хм-м? О, я собираюсь сделать доклад об эффективности образовательной системы Ранвара. Твой отец кажется самым подходящим из всех учителей.
Брилл думал, что они оба выберут Денкне и что они будут работать в тандеме. Это значительно бы облегчило попытки понять, каковы были истинные намерения мага, но сейчас оказалось, что его оставили одного в неизведанных водах с хитрой акулой. Он собирался задать ещё много вопросов, когда холодный, жёсткий голос прервал его панические мысли.
— Директор в качестве руководителя — звучит увлекательно. Вряд ли кто-либо думал о нём раньше. Престижный выбор. Ты всегда предпочитал твёрдую руку на румпеле.
Брилл внимательно наблюдал за Ником. Он казался очень спокойным, почти невосприимчивым. Девушка Делкруа была такой же, но её глаза сияли, как драгоценные камни.
Дверь снова открылась, и появился директор. Он поговорил со своей секретаршей и повернулся к ним.
— Мисс Делкруа, рад снова вас видеть. Я просмотрел ваше предложение, и всё выглядит в порядке.
Она встала.
— Спасибо, директор. Я планирую нашу первую встречу на следующей неделе.
Он увидел рябь, пробежавшую по спокойному лицу Ника.
— Ты тоже…
— Конечно, — сказала она. — Это очевидный выбор. Возможно, нам следует объединить наши встречи, чтобы не занимать у директора слишком много времени. — Она не дождалась ответа, а просто повернулась и ушла.
Ник уставился на неё, не в силах отреагировать.
Брилл посмотрел на его лицо. Она перехитрила его, предсказала его шаги и оказалась впереди него. Он трясся. Он злится, что его перехитрили, или был просто раздавлен? Это не было ни тем, ни другим. Это было ещё более поразительным. Он тепло улыбался, как будто гордился ею. Он что, совсем из ума выжил? Если она увидит этот взгляд, она ему глаза вырвет.
— Увидимся позже, — сказал Ник и побрёл, как будто не был уверен, куда идёт.
— Бриллард?
— Прости, да?
— Заходи, мальчик, заходи. У меня много вопросов.
Брилл кивнул и последовал за своим отцом в кабинет, думая, что у него тоже было очень много вопросов.
Глава 35
Послеобеденное время было выделено на подготовку к презентации, которая должна была состояться в конце семестра. Ученики были предоставлены самим себе, и единственным требованием были встречи с руководителем не реже одного раза в неделю.
Утренние занятия стали более непринуждёнными и неформальными. Не было тестов, к которым нужно было готовиться, и учителя не задавали домашних заданий. Вместо этого они обсуждали темы, которые прошли ранее, но рассматривая их с другого ракурса.
Что бы вы сделали, участвуя в битве за проигрывающую сторону?
Чем объясняется то, что поля арканума были главенствующим способом измерения магии, а не «напряжённость решётки» или «топография точек»?
Почему министерства более эффективны, нежели демократическая форма правления, установившаяся у многих соседей Ранвара?
Идея заключалась в том, чтобы дать ученикам более полное представление о каждом предмете. Ник рассматривал это скорее как способ убедить учеников в том, что у предвзятости в методиках их обучениях была уважительная причина. То, что вам выдавали только часть фактов, не имело значения, если сказанное вам было правильным, а несказанное — нет.
Во время обсуждений Ник в основном молчал. Он совершил ошибку, высказав своё мнение, когда его вызвали, и та беседа было довольно резко остановлена. Нецелесообразно указывать на изъяны в доводах, если эти изъяны, в первую очередь, и были основой этих доводов. Его вклад в урок стал кратким и нацелен в том направлении, куда учитель явно пытался вести класс.
Идея поощрять учеников думать самостоятельно и смотреть на предмет с разных ракурсов была, в общем-то, хорошей. Но Ник не нуждался в подобном поощрении, особенно если оно подталкивало рассматривать под всеми возможными углами, пока вы не вернётесь к самому первому.
Занятия Нику были не очень интересны, но они давали ему время подумать и рассмотреть его возможности. Ему, как и всем остальным, нужно было делать презентацию, но он не рассматривал её как нечто крайне важное. Причины быть лучше всех ушли в прошлое, и он столкнулся с необходимостью делать всё, чтобы учёба значила хоть что-нибудь.
— Сегодня такой прекрасный день, — сказал мистер Денкне. — И тратить его, сидя в этой комнате и уткнувшись носами в учебники, кажется ужасным, не так ли?
Стиль обучения Денкне никогда не был традиционным, но он стал выдавать менее вопиющую ложь — по крайней мере, насколько мог сказать Ник. Его слова часто были саркастическими или бестолковыми, но в них не было той дезинформации, которую он выдал в первый раз. Ник до сих пор не вполне понимал причин его странного поведения, но урок Денкне по анализу арканума был единственным, где Ник оставался полностью сосредоточенным.
— Что скажете, если мы пойдём на улицу и попытаемся лучше понять, что такое арканум, любуясь небом? — Денкне разгладил его белые волосы, которые на этот раз не были подвязаны лентами. — Кто знает, какие тайны могут раскрыться при помощи плывущих облаков.
— На небе нет никаких облаков, сэр, — сказал Брилл. Он всегда стремился принять участие в любой теме. По мнению Ника, он всегда чувствовал себя как рыба в воде, разговаривая с учителями, даже когда они были такими же странными, как Денкне.