Глава 6
После недели ранних подъёмов и дополнительных занятий после уроков Ник чувствовал себя измотанным. Только благодаря тому, что тоже-ренам не приходилось принимать участие в обычной внеучебной деятельности учеников Ренсома, ему едва хватало сил справляться с их текущим расписанием.
В выходные дни ученики организовывали экскурсии и поездки в столицу. Другие играли в игры и занимались спортом. В кампусе не становилось менее активно только потому, что в эти дни не было занятий.
Ник думал, что сможет отоспаться хотя бы в воскресенье, но, увы, его ожиданиям не суждено было сбыться. Его сон прервала какофония у двери. Утренний холодный воздух морозил его нос, и он не хотел выпускать тепло, но шум был слишком громким, чтобы его игнорировать. Он вылез из кровати, обернувшись одеялом как плащом, и высунул голову наружу.
Даво стоял в маленькой гостиной между комнатами, руководя мужчинами, несущими большие предметы мебели.
— Что происходит? — пробормотал Ник.
— Он ходил по магазинам, — пробормотал Фанни с другой стороны гостиной. Он был обёрнут похожим образом и с такими же сонными глазами, но в руке он держал недоеденный банан. С тех пор, как случилась трагедия с пропущенным завтраком, Фанни имел постоянный запас еды и закусок, и теперь он не ходил голодным более пяти минут.
— Ты не единственный, кто может прочесть книгу правил, — сказал Даво, помахав копией «Устава и школьных правил Ренсома». — Заносите сюда, — он указал на свою комнату, и люди, несущие старинный комод, послушно подчинились. — Если нас не поселили в основном здании, мы можем обустроиться сами. Благодаря «Конолинг и сын» это место станет жилищем, в котором стоит жить. Как только я закончу, вы не узнаете это место. Осторожнее с ним! Не отбейте уголок!
Даво поспешил прочь, дабы убедиться, что гардероб из дорогого тёмного дерева, который шесть мужчин пытались протащить через дверной проём, не пострадает. Он, казалось, был полностью в своей стихии и гораздо веселее, чем кто-либо мог быть ранним воскресным утром.
Ник вернулся в свою комнату и попытался заснуть, но с неутихающим шумом это было невозможно. Он снова встал, оделся и ушёл.
На улице стояли четыре повозки с логотипом Конолинга на боку. Они были заполнены мебелью, коврами, лампами и прочими предметами. Ник задумался, как Даво собирается поместить столько вещей в свою комнату, которая была того же размера, что и у Ника.
Этим ранним утром в кампусе царила тишина, но можно было не сомневаться, что позже с игровых полей начнут доноситься крики и возгласы, нарушающие прохладный осенний воздух.
Остальная часть школы существовала в отдельном мире, в который он не был приглашён. Ученики проживали в общежитиях вместе с его управляющим — учителем, который был сопровождающим, советчиком и защитником. Большинство учеников поступили в Ренсом в десятилетнем возрасте, и их отношения друг с другом и с учителями давно сложились. Все знали, кто кем был и кто что делал, и они распределяли свои назначенные роли в очень спокойной манере. В том, как они отвечали друг другу, можно было увидеть, насколько комфортно им быть членами такого уважаемого и прославленного учреждения. Быть учеником Ренсома было знаком гордости и, в большинстве случаев, гарантией будущего успеха.
В школе существовало множество спортивных команд и клубов по интересам. У них были свои капитаны и президенты, секретари и казначеи. Была школьная газета, которую выпускали ученики, поэтическое общество, дававшее публичные чтения, и даже ассоциация рыболовов, заметные уловы которой освещались в еженедельном выпуске новостей Ренсома. Ник часто перечитывал список клубов в конце брошюры о школьной деятельности, которая шла с его учебниками. Он часто читал её по ночам, поскольку это помогало ему заснуть.
Он более-менее запомнил весь список, включая имена учеников, которые управляли каждым клубом, и курирующих их учителей. Для присоединения к клубу требовалось связаться с назначенным куратором этого клуба. Скорее всего, ни ему, ни остальным тоже-ренам не будут очень уж рады. И вполне вероятно, что их бы заставили подвергнуться унизительному ритуалу, о котором предупреждал отец Фанни, а затем с ними обращались бы как со слугами.
Нику не хотелось играть в хоккей или научиться получше играть в шахматы. Он лишь хотел отыскать имя одной девушки, но оно нигде не упоминалось.
Ник направился в столовую и позавтракал за своим обычным столом. Места было полным-полно, но он всё же решил сесть в этот уголок. Когда он ел кашу, появился Фанни.
— Он ломает стены и что-то строит, — сказал он из-за горы блинов. — Вероятно, застеклённый балкон.
Ник улыбнулся. Это было маловероятно, хотя и не невозможно.
— Я думаю, этому дому не помешает свежий слой краски.
— Я рад, что ты так думаешь, — сказал Фанни, положив в рот целый блин. — Когда я уходил оттуда, он в твоей комнате выбирал новые обои.
Ник оставил Фанни за поглощением второй порции и пошёл в библиотеку. Как только он прошёл через двери, он почувствовал облегчение от того, что больше ему не нужно иметь дело со странным, чужим миром, в который он попал.
Библиотека решала все проблемы. Она использовала его свободное время, давала ему доступ к неограниченному запасу знаний и держала его подальше от подозрительных учителей.
Убедив мистера Варити, что его отличное понимание Бескровной войны объясняется тем, что отец рассказывал ему истории о ней, а вовсе не его широкими познаниями военной истории, он решил держаться в стороне от учеников и учителей. Библиотека была отличным местом для тренировки держать свой рот на замке.
Тот факт, что его отец был солдатом, придавал весу его объяснению, но он умер, когда Нику было менее года, поэтому оставалось надеяться, что мистер Варити не станет проверять даты. Он был историком, поэтому мог это сделать, но Ник надеялся, что это произойдёт не раньше, чем он сможет придумать ещё одну уловку. Слабая первая ложь может сработать в ваших интересах, если вы ожидаете, что её раскроют.
И другая великая вещь, уникальная для этой конкретной библиотеки, заключалась в том, что в ней он мог мельком увидеть девушку, на преследование которой он потратил большую часть своей жизни.
Обычно с ним были другие люди, иногда он был сам по себе. Их обычный стол в библиотеке всегда был пуст. Плохое освещение и тесное пространство между полками сделали его непопулярным выбором для других учеников. Ник сидел и читал, делал заметки и шпионил за Диззи.
Частыми вечерами она была здесь, всегда в окружении большой группы членов Образцового клуба. Клуба, к которому он мог присоединиться.
Иногда он видел только её длинные тёмные волосы. Или руку, что-то записывающую в тетрадь. Было нелегко смотреть через всю библиотеку и толпу людей. Он всегда старался держаться подальше от глаз и не тратить много времени на разглядывание. Но не пялиться было трудно.
Преодолев такой большой путь, он наконец-то оказался всего в нескольких метрах от неё, но, похоже, не мог приблизиться ещё ближе.
Правда была в том, что он боялся её реакции, и отложить встречу было намного легче, чем подойти и сказать «привет». Он знал, что это трусость, но ему нужно было немного больше времени, чтобы успокоиться, или же так он говорил себе.
Просто случайный разговор, встреча двух старых друзей, как он это себе представлял. Лёгкая весёлая прогулка по переулкам памяти. Или нет. Он обычно вырывался из своих задумчивых мечтаний мыслью о том, что она будет притворяться и вести себя так, будто понятия не имеет, кто он такой. Или, что ещё хуже, искренне не иметь представления о том, кем он был.
Библиотека только что открылась и была полностью пуста. Даже Образцового клуба не было в это раннее воскресное утро. Ник решил, что настало время встретиться со своими страхами, начиная с самого низа, и подошёл к главному столу.
Библиотекарша работала над большим томом, выглядящим на тысячу лет, что вполне могло быть правдой. Она полировала старую красную кожу покрытой маслом тканью.
— Э-э, извините.
— Да? — Библиотекарша подняла глаза. Именно эта женщина обратилась к Нику в его первое посещение, хотя она, похоже, не узнала его. Но Ник прекрасно знал: библиотекари не забывают лица и корешки книг.
— Меня интересует, могу ли я получить читательский билет.
Библиотекарша слегка опустила вниз очки, которые скользнули по длинному носу. Ник не испугался: это движение он видел много раз. Он подозревал, что ему учат в рамках обучения библиотекарей.