— А остальная часть твоей команды? Они тоже поражены?
— Нет. Я спросил их. Никто из них не ощущает то же, что и я. — Его глаза, видные сквозь щели в маске, были извиняющимися. — Мы всё ещё можем продолжать. Я не сказал бы, что мы не сможем справиться с сопротивлением, неожиданным или каким ещё, но если их возможности заметно улучшились…
Делкруа мог понять, почему агент так осторожен. Повстанцы сеяли хаос по Гвюру, нарушая почти все аспекты повседневной жизни. Правительство не понимало, что делать. У него не было никакого способа защититься от арканума — его ни у кого не было. Ранвар всегда препятствовал развитию каких-либо антиарканумных технологий у своих соседей. Из этого вытекало, что ранварцы были единственными, кто мог приструнить повстанцев.
Атаки до сих пор были примитивными и грубыми. Многие повстанцы погибли во время попыток контролировать силы, значительно превосходящие их возможности, а вместе с ними множество гражданских. Общество слабо симпатизировало их делу, и помощь Ранвара была тепло встречена.
Во многих отношениях эта ситуация замечательно преподавала жителям Гвюра урок об опасности арканума. Урок о том, каким разрушительным он мог быть в необученных руках. А также была отличным примером доброжелательности ранварцев, готовых подвергнуть риску жизни своих мужчин и женщин, чтобы помочь нуждающемуся соседу.
Она, влияя на общественное мнение, предоставляла возможность скрепить узы и союзы на очень выгодных условиях. Но если повстанцы начали проявлять изящество — а может даже мастерство — в своих манипуляциях с арканумом, то эта операция по зачистке может очень быстро пойти под откос. Небольшая предосторожность стоила демонстрации.
— Я готов уйти с должности руководителя миссии. Мой заместитель может…
— Нет, — сказал Делкруа. — Не будем спешить с выводами. Если они могут нацелиться на конкретного агента, из этого можно предположить две вещи. Во-первых, они знают о командной структуре, что никак нельзя объяснить логически, за исключением внедрения; а во-вторых, они рассматривают тебя как эффективную угрозу, которую они хотят нейтрализовать.
— При всём уважении, министр, они могут считать меня слабым звеном, восприимчивым к нападению.
Делкруа посмотрел на мужчину сверху вниз. Ничто в нём не выглядело подозрительным. Он ничем не отличался от любого другого агента. Что его выделяло? Кем он был?
Конечно, Делкруа легко мог узнать имя этого человека. Его предысторию, его послужной список, взгляды, которые привели его в Службу. Но это было необязательно. Их отбирали на эту работу, потому что у них были нужные, правильные инстинкты. Принимать приказы, не задавая вопросов, выполнять их без колебаний. Агенты Секретной Службы не отступят, ни до, ни во время, ни после. Эти качества были необходимы для этой работы. И эти качества были усилены во время их обучения.
У них была гибкая и адаптируемая иерархия. Если этот агент падёт в битве, его место займут быстро и без пререканий. Цепочка командования не нарушается. Если гвюрианцы нацелились на него, то в чём польза от того, что он чувствует себя немного в своей тарелке?
Агент ожидал приказов Делкруа. Министр не был их командиром и никак не отвечал за эту миссию, но неуверенность агента заставила его сомневаться в своих решениях. Он хотел следовать приказам, а не отдавать их.
Это поведение отличалось от того, как он должен был вести себя.
По крайней мере, признавшись, он следовал протоколу, так что он не был полностью потерян. Агенты были обучены раскрывать все собранные разведданные. Самые несущественные детали могут оказаться жизненно важными, поэтому страх выдать информацию, изобличающую их, был напрочь из них вытравлен. Скомпрометировать себя, но выдать при этом полное объяснение, считалось их долгом. Агенты никогда не скрывали факты в попытке защитить себя или свою репутацию или скрыть ошибки. Такое мышление было для них анафемой.
Но если в него было вложено сомнение, если нерешимость приведёт к задержкам в отдаче приказов, это могло нанести разную степень ущерба. В этом заключался план их игры? Они не могли контролировать результат подобной стратегии, она просто сделает действия немного менее эффективными. Слой хаоса, который можно отфильтровать после его опознания. Разумеется, любое преимущество принесёт пользу, но только тогда, когда были сделаны совместные усилия. Небольшие преимущества в итоге складываются. Однако одиночный инцидент вряд ли принесёт какие-либо плоды.
Если, конечно, это не было одним из симптомов гораздо более глубокой проблемы. Симптомов, которые, если их не проверить, приведут в конечном итоге к тому, что им придётся сражаться гораздо ближе к дому.
— Разве Королевский колледж не прислал к вам мага на помощь?
— Да, министр. Они послали двоих.
Делкруа удивлённо поднял бровь. Архимаг явно был в великодушном настроении. Или же он подозревал, что эта операция пройдёт не так гладко, как того все ожидали. То, что вера Архимага в Секретную Службу была столь низкой, послужило бы поводом для беспокойства, не будь у Делкруа уже ряда сомнений на его счёт. Дело было не в их компетентности, пусть их вклад в недавние события и не вызывал шквал аплодисментов. Проблемой был враг и их растущий доступ к магии. Его подозрения, казалось, были оправданы.
Когда вы основываете свою стратегию на сохранении определённого оружия вне вражеских рук, это может означать, что вы не готовы сражаться с ними, если они найдут способ получить это оружие. Как оно и вышло.
Секретная Служба имела некоторую подготовку для борьбы с магами-изгоями, в частности с теми, чьё использование арканума оставило их дезориентированными и неспособными надлежащим образом контролировать свои силы. Издержки профессии. Большая часть этого обучения основывалась на подходящей защитной одежде, которая предотвращала использование против них арканума самым простым способом. Грубая сила может быть одолена??грубой силой. Если эту защиту каким-то образом смогли обойти, тогда ему нужно было выяснить, как именно.
Однако это была не единственная причина, по которой он приехал в Гвюр. Его собственные агенты также определили это место как важный оплот, и не только потому, что здесь собралось очень много повстанцев, предположительно, чтобы устроить здесь что-то вроде последней линии обороны.
— Думаю, мне нужно поговорить с этими магами. Посмотрим, удалось ли им раскрыть что-либо касательно твоего состояния.
— Да, министр.
— Они сейчас у пагоды?
— Да. Я отведу вас туда. Следуйте за мной.
Вторая пагода, ужасно похожая на ту, что была в школе Ренсом, — слишком похожая, чтобы это было совпадением, — и привлекла его сюда.
Как её не обнаружили раньше? В чём заключалась её цель? И почему здесь?
Он просил отправить более крупные силы, но его просьбу отклонили. Было слишком много других целей, за которыми нужно было следить и, возможно, защищать. На данный момент считался достаточным небольшой ударный отряд. Он решил приехать сюда, чтобы быстро проверить объект после того, как повстанцы будут усмирены. Это заняло больше времени, чем ожидалось.
Министр Делкруа встал с неудобного кресла и сделал паузу, чтобы собраться. Его ум был тяжёлым и трудно управляемым. Когда агент повернулся, чтобы пойти к выходу, Делкруа достал маленькую ампулу и закинул её содержимое в рот. Он выпил горькую жидкость, и на мгновение его разум очистился. Затем туман начал ползти назад по краям.
Он выронил ампулу и раздавил её своим сапогом, а затем они покинули небольшое здание, которое было временной базой.
Агентов в поле зрения не было, но он знал, что они есть. Ночное небо было ясным и полным звёзд. Их мягкий свет раздражал глаза Делкруа. Чрезмерная чувствительность была классическим симптомом слабоумия, вызванного арканумом. Сколько времени у него осталось?
— Сюда, министр. Мы можем пройти здесь. — Агент указал на дорогу.
Было не холодно, но Делкруа поднял воротник своего пальто. Волна истощения нахлынула на него, и он заставил себя не показывать этого. Он надеялся, что в этой поездке ему не придётся использовать магию, и он избегал этого как можно дольше, но он продолжал почти всё время чувствовать себя истощённым. Лекарство, которое дал ему Архимаг, потеряло свою эффективность. Он следовал инструкциям, но странное беспокойство преследовало его. Сон к нему не приходил.