Зрение Ника показало ему дороги и самый быстрый маршрут. Город был почти прямо перед Рутгой. Куда он направится, когда попадёт туда?
Ник влетел в себя, в тело мальчика, которое было его самым большим недостатком, и холод ночного воздуха поразил его. В его собственном теле он был замёрзшим и ненадёжно балансировал на монстре, состоящем в основном из дыма.
Он оглянулся вокруг. Небо было бесконечно звёздным, несколько облаков плыли на запад и позади него, остальные драконы парили.
Их наездники, люди из Гвюра, которые пришли забрать Ника, терпеливо ждали. Они полагали, что дракон был одержим демоном, который вдохновил их восстание, и что мальчик на его спине был просто заключённым, находящимся в ловушке в воздухе, и ему некуда было деваться. Это была такая же тюрьма, как если бы он был окружён решеткой.
Но Ник контролировал дракона. Он мог приказать остальным исполнить его команду, и они это сделают. Как только он придумает, что именно.
Он не хотел выдавать себя, сказав что-то, что могло бы их насторожить. Несмотря на то, что демон был безупречен для них, у них всё ещё были определённые ожидания. Ник не мог колебаться или волноваться, выдавая себя за неё. Его опасения прозвучать как он сам, как подросток, полный неуверенности, не позволил ему испытать удачу.
Но ему нужно, чтобы они ушли или хотя бы были чем-то заняты. Он определённо не хотел, чтобы этот гордый эскорт их дамы теней следовал за ним. Его нервы сильно шалили и без зрителей.
Он побудил дракона двигаться вперёд, для чего было достаточно одной мысли. Он почувствовал, как остальные следуют за ним на почтительном расстоянии.
Должен ли он отправить их по ложному следу? На какую-нибудь надуманную миссию, которая займёт их на остаток ночи? О чём бы их попросил демон?
Ник летел против ветра, его драконья морда сливалась с его собственным лицом, и он раздумывал над тем, как занять одиннадцать повстанцев Гвюра.
Его внимание по-прежнему было сосредоточено на Рутге, который теперь двигался по главной дороге в столицу. Ник успокоил себя мыслью, что до городских стен что-нибудь придумает.
Но его надежда на какое-то непрерывное размышление была прервана видом людей впереди, преградой, установленной поперёк дороги. Быстрая серия переключений в его параметрах просмотра показала Нику, что их было шестнадцать, с четырьмя лошадьми, двумя фургонами, что они в ранварской форме и хорошо вооружены, и что они были бдительны и готовы к бою.
Не было и следа безделья. Ни про одного человека нельзя было сказать, что ему скучно или неинтересно. Они производили впечатление людей, ожидающих военных действий и готовых к ним.
Но Рутга был одним из них. Ему нечего было бояться, если он не соврал на этот счёт. Ему просто нужно было назваться, и они позволят ему пройти.
Похоже, он не знал о заграждении, пока не оказался почти на вершине. Раздались крики, приказывающие остановиться и назваться. Рутга ответил тем, что свернул с дороги к деревьям. Половина мужчин вышли из строя и погнались пешком, обнажив мечи. Двое других сели на своих лошадей и полным ходом помчались по дороге, хлыстом подгоняя своих лошадей.
Два всадника разделились: один направился в столицу, другой на тропу через деревья в попытке перехватить предполагаемого врага.
Ник понятия не имел, почему Рутга не представился. Он ясно видел Рутгу — белую фигуру на зелёном, зигзагообразно пробирающуюся среди деревьев, чтобы оторваться от пятерых жёлтых мужчин, преследующих его. Ник смог разделить свои цели на разные цвета: людей, лошадей, драконов и их наездников. Он мог выбрать группу и выделить её для более лёгкой идентификации, когда он следил за несколькими целями.
Важно было сделать выбор как можно более уникальным, чтобы не было совпадений. Если бы он просто хотел увидеть людей в ранварской форме, то Рутга выглядел бы так же, как преследующие его люди.
Если одна и та же цель удовлетворяет более чем одному требованию, она может переключаться между цветами.
Когда он следил за множеством целей, иногда ему казалось, что его мозг давит на внутреннюю сторону черепа, пытаясь выбраться, но ему пока удалось удерживать всё внутри. Когда он был внутри дракона, его концентрация была особенно острой, что, вероятно, не было совпадением.
Ник предпочёл бы, чтобы Рутгу не поймали. Что бы ни заставляло Рутгу бежать, если его схватят, его заберут, и пройдёт ещё больше времени, прежде чем Ник сможет увидеть разговор, который он надеялся подсмотреть. Если наступит рассвет, у него больше не будет дракона, и он понятия не имел, что случится с гвюрианцами. Предположительно, они где-нибудь спрячутся.
— Займитесь полезным и пошумите деревьями, — сказал Ник в своём лучшем демоническом синтаксисе. — Рассейте солдат, оставьте мою добычу.
Он, вероятно, подтолкнул их слишком сильно. Он чувствовал беспокойство вокруг него. Он понадеялся, что это было больше связано с неопределённостью его приказа, чем с вероятностью того, что они подозревали, что он не тот, кем они его считают.
Драконы подскочили, гудя на верхушках деревьев, ревя в оглушительном крике.
Ник смотрел, как мужчины паникуют, поворачиваясь и спотыкаясь, поднимая голову. Они увидят не более, чем тёмные фигуры наверху, но этого будет более чем достаточно, чтобы дать Рутге шанс оторваться.
Хотя люди шли пешком, лошадь в густой лесистой местности не могла двигаться очень быстро. Они отрезали путь обратно к дороге, и там был крутой утёс, который не позволил бы Рутге сбежать, если только его предвидение не сказало ему установить там самую длинную в мире лестницу.
Теперь, когда люди были напуганы, Рутга, похоже, не потревоженный крылатыми тенями наверху, развернулся и помчался обратно к дороге.
Ник повернул своего дракона, чтобы последовать за ним.
— Займите их, чтобы им было что рассказать, — приказал Ник своим «последователям» через их драконов.
Была ли хоть какая-то причина просто не убить этих солдат? Если в ближайшее время будет война, то убийство как можно большего количества солдат противоборствующей стороны может оказаться подходящим решением.
Ник надеялся, что намёк на то, что причина есть, но он её просто не называет, был в духе демона. Он не хотел нести ответственность за смерть каких-либо ранварцев. Как не хотел нести её за смерть каких-либо гвюрианцев.
Лошадь Рутги была впечатляющим животным. Как только он вернулся на дорогу, обойдя баррикаду, Рутга шлёпнул её по голове, и животное помчалось вперёд.
Далеко впереди другой солдат мчался в город с приличным темпом. По солдату, который должен был так быстро бежать обратно в город, можно было предположить, что был приказ поднять тревогу при первых признаках захватчика, даже одного. Это означало, что они понятия не имели, с какого направления нападёт враг. Было известно, что они заходили с запада, когда их родина находилась на востоке, и что у них есть драконы. Они могут появиться где угодно, и только острые глаза и раннее предупреждение предотвратят внезапную атаку.
Конечно, Ник мог точно сказать им, откуда пришёл враг. Он мог даже сказать им численность и вооружение. Но в настоящее время на город Ранвар никакая армия не наступала.
Каким бы ни был план атаки, сегодняшняя ночь не была датой полномасштабного вторжения. Он не знал, ради чего сюда были отправлены драконы, но очень вряд ли было бы в духе демона спрашивать об этом. Вероятно, в этом и состоял план демона.
Лошадь Рутги замечательно справлялась с преследованием лошади впереди. Сверху Ник наблюдал, как сокращается расстояние между ними.
Он мог вмешаться, отправив первого всадника с дороги в канаву. Но ему было любопытно посмотреть, что планирует сделать Рутга. Он убьёт человека, даже если его предупреждение о нападении врага не соответствует истине? Или всё же соответствует?
Судя по тому, что знал Ник, Рутга был авангардом вторжения, которое уже происходило. Ник не видел никаких доказательств этого, но его способность работала только тогда, когда он знал, что искать. Враг мог перебираться через границу маленькими группами в течение десятилетий и научить своих детей свергать своих приёмных правителей.
Это было сделано задолго до, когда большинство людей жили в хижинах, и заниматься сельским хозяйством было сложнее, чем охотиться, потому что сначала нужно было приручить диких животных, прежде чем они позволят доить себя, и никто не знал, как это сделать.