Она услышала, как позади неё открылись большие железные двери, но солнце падало на её лицо, и она не хотела поворачивать голову. Она уже знала, кто это. Как она не могла знать? Она закрыла глаза, чтобы её веки не упустили то малое количество тепла, которое она могла получить.
— Почему ты не учишься? — спросил её отец. В его голосе была суровая властность.
— Мне скучно учиться, — ответила Симоль. — Я уже знаю гораздо больше, чем любая девочка моего возраста. И гораздо меньше.
— Великий маг определяется не по тому, какими знаниями он владеет. Знание слабостей твоих противников — оружие более сильное, чем самое мощное из заклинаний. Это искусство: знать, что делать и когда это делать. Остальное — ничто, бессмысленный ритуал и создающая тайну суеверная тарабарщина.
Симоль издала долгий вздох.
— Ты больше не ребёнок, Симоль, — упрекнул её отец. — Тебе почти тринадцать. Во многих странах девушек этого возраста считают женщиной, готовой выйти замуж и стать матерью ребёнку.
— Звучит неплохо, — сказала Симоль, — но у меня так мало изящества и ума, кто меня возьмёт?
— Любой, кому я прикажу, — ответил отец.
Она открыла глаза и, наконец, повернула голову к своему отцу, архимагу.
— Это твоя романтическая сторона убедила мать выйти за тебя?
— Твоя мать сделала то, что ей сказали, и ты сделаешь то же. От этого зависит судьба мира.
Его речи, когда те становились напыщенными и чрезмерно драматичными, никогда не производили на неё впечатление. Он говорил подобным образом часто и без аргументов.
— Да, я знаю. «Она идёт». Что бы это ни значило.
— Тебе нужно только делать то, чему я тебя обучил. Остальное…
— Остальное — большой секрет. Ш-ш-ш, даже у стен могут быть уши.
Большие округлые плечи Архимага поникли.
— Если я держу что-то от тебя в секрете, то только ради твоей собственной безопасности.
— Спасибо за повязку на глаза, чтобы они оставались красивыми и в сохранности.
Архимаг покачал головой.
— Я понимаю, что ты сейчас в сложном возрасте, и я должен быть более чувствительным к твоему настроению, но, к сожалению, у нас нет времени. Ты была сделана для определённой цели, и ты будешь ей служить. Но тебе нужно стать лучше, чем ты есть сейчас. Мне нужен меч, а ты по-прежнему молоток. Не каждая проблема — гвоздь. — Он приподнял бровь, ожидая её признания.
Нелепые аналоги ей не понравились, и она закатила глаза.
— После, если мы оба выживем, я куплю тебе пони.
Она нахмурилась от его сарказма, который она презирала даже больше, чем его аналоги.
— А пони сможет прыгать по этим крутым вершинам?
— Я удостоверюсь, чтобы этот пони был горным. А теперь, пожалуйста, вернись к учёбе. Заклинания ловушек сами себя не сплетут. — Он развернулся и вышел из комнаты, его большие, тёплые одежды хлопали о него.
Солнце двигалось, как оно всегда делало. Оно будет в библиотеке, в которой было нечего делать. Она прочитала все книги и запомнила свои любимые, что было не сложно, так как их было всего две.
Она встала со стула и села обратно, когда поняла, что за столом сидит кто-то ещё: красивая молодая женщина с бледной кожей и золотистыми волосами.
— Почему ты здесь? — спросила она демона во второй раз.
— Я хотел увидеть твой дом. И опекуна. Он производит впечатление.
Симоль пожала плечами.
— Ты знаешь, кого он имеет в виду, когда говорит: «Она идёт»?
— Конечно. Все-Мать, Тёмная Королева, Теневая Хозяйка. У неё много имён.
— И она придёт? Скоро?
— Несомненно. Чтобы вернуть то, что принадлежит нам.
Симоль кивнула, начиная понимать.
— Он всегда относился ко мне как к инструменту. К чему-то, что будет использовать.
— Нет ничего постыдного в том, чтобы быть орудием великого мастера. О тебе будут хорошо заботиться.
Симоль не могла не улыбнуться.
— Какая досада, что вы с ним не встретились. Ты из тех женщин, которые его привлекает. Глупая.
Демон опустил своё прекрасное лицо и впился взглядом через свои длинные ресницы. Симоль встретила испытующий взгляд. В нём не было ничего агрессивного, просто откровенный и серьёзный осмотр.
— Эта молодая итерация тебя ещё более грубая.
— Да, — сказала Симоль. — Должно быть, я с возрастом смягчилась.
— Тебя учили ненавидеть нас, смотреть на нас с презрением, что мы родом из мира без света, любви и радости. Но свет освещает всё, даже тени. Без него мы не можем существовать. Вы называете тот мир «Иным Местом» и «Демоническим Измерением», но мы называем его Содружеством, где власть разделяется. Мужчины лгут, обманывают и мошенничают. Они живут в путанице зависти и страданий, мелких амбиций и пустых страстей. Магия сопротивляется неправде. Они не могут сосуществовать. — Его голос был полон горечи и печали. — Они взяли оригинальную Книгу Истины и сожгли её. Они решили не давать силу бессильным, чтобы обезопасить себя, сохранить свою гегемонию нетронутой. Они вернут то, что взяли. И зачем оно тебе нужно?
— Мой отец многому научил меня, и «остерегаться слов демона» в этом списке было выше всего остального.
— Но подумай как следует, дитя: всё, чему он учил тебя, сводится к тому, чтобы ты следовала зову своего сердца.
Симоль почувствовала, как заклинание надавило на неё, из-за чего стало трудно думать, будто её мысли были втиснуты в место, слишком малое для того, что удержать их всех. Сила была огромной, но точки применения были беспорядочны. Её отец никогда не поощрял её следовать зову своего сердца. Это было такое возмутительное внушение, что она почти рассмеялась.
Могучая ложь может изменить мир, если только не будет раскрыта.
Привлекательная женщина сидела напротив неё по другую сторону длинного стола, за которым Симоль просидела многие детские годы. В Пагоде демон сидел в большом кресле на другой стороне маленькой комнаты. Симоль видела их обоих.
А рядом с демоном стоял Теннер. Вокруг него переплетались нити арканума, тонкие и иллюзорные. Торчащие из его рукава, выглядывающие из воротника, переплетённые в волосах. На первый взгляд он выглядел как обычный учтивый он, но на самом деле был марионеткой на ниточках.
Она не могла двигаться. Тяжёлые верёвки из арканума, лишённые всякой тонкости, образовали запутанный лабиринт липких линий противодействия и отталкивания вокруг неё. Они толкали и тянули её, не давая ей свободы. Но выбраться из этого узла можно было, если она повернётся вот так, а затем в другую сторону, и разделит верёвки руками.
Демон безучастно смотрел в другой мир. На этот раз Симоль не просто протянула свои чувства, она сама ворвалась внутрь. Она была не из тех слабых зондирующих магов, которые обучались в Королевском колледже. Её отец показал ей путь к душе демона. Демоны прятались глубоко внутри, за кожей и плотью, в костном мозгу.
Сопротивления не было, её приветствовали и окутали теплом и любовью. Она ласкала её и накручивалась вокруг неё. Симоль знала, что допустила ошибку. Ей позволили выбраться из одной ловушки и попасть в другую, которая теперь держала её в нерушимых тюремных решётках.
Теперь борьба началась всерьёз.
— Ты не будешь сражаться со мной, дитя, — сказал демон со всех сторон. — Ты счастлива здесь, со мной.
Она почувствовала, как внутри расцветает счастье. Комфорт принадлежности, как тёплая, успокаивающая ванна, уносящая заботы прочь.
Призыв был незамедлительно отвергнут.
Не было смысла бороться с более сильным противником лоб в лоб. Она много раз боролась с отцом таким образом. Это было нудно и утомительно, поскольку он настаивал, чтобы она пыталась вырваться из его оков, хотя его сила намного превосходила её. А у демона силы было ещё больше.
Но люди научились одолевать более сильных врагов. Огромные звери с ужасными когтями и клыками, на фоне которых руки и зубы людей выглядели ничтожными и бессмысленными, всё равно были побеждены с помощью оружия. И с помощью инструментов.
— Ты станешь моей дверью, — сказал демон. — Ты станешь моими вратами.
— Нет, — сказала Симоль. — Ты будешь моими.
Она потянулась кончиками пальцев, но на этот раз она не попыталась убежать и не пыталась контролировать то, что ограничивало её. Её хватка была направлена??на то, что уже было схвачено.
Она пустила свои чувства бежать по краям её клетки и вдоль прутьев решётки. Она укрепила свою собственную тюрьму, усилила своё присутствие, а затем добилась большей защиты, чтобы сделать своё заключение более безопасным.