— Эй, привет, — сказал он, прежде чем начать есть.
Остальные наблюдали за ним, загипнотизированные его постоянно движущимися руками. Он не ел по одному блюду за раз, а хватал понемногу от каждого, пользуясь обеими руками и набивая рот под всеми возможными углами.
Обычно он не присоединялся к ним во время еды, обедая в другое время или в другом месте, так что было трудно сказать, ел ли он так всегда или сейчас просто куда-то спешил.
— Мы не видели тебя какое-то время, — сказал Даво.
— Ага, был очень занят. Как дела? — Он не поднял взгляд, продолжая загребать еду.
Ник и Даво переглянулись, не зная, с чего начать.
Мэллори поднял голову, его щёки были надуты.
— Я слышал, что девушка ушла. Её ведь не выгнали? Это главная сплетня среди второгодок.
— Нет, — сказал Ник. — Не совсем.
Он не знал, что ученикам рассказали о Симоль и рассказывали ли вообще. Диззи единственная знала правду, и вряд ли она будет болтать. Хотя, возможно, он ошибается на этот счёт. Похоже, Мэллори считал, что Симоль просто ушла.
— Я не думал, что кто-нибудь заметит, — сказал Ник.
Мэллори потребовалось время, чтобы проглотить, прежде чем ответить.
— После того, что она сделала с Красным Магом? Она была единственной темой для разговоров, а потом — пуф! — Он щёлкнул пальцами. — Пропала. — Он продолжил есть. — Большинство думает, что её приняли в Королевский колледж — по ускоренной процедуре. Никто не скажет, что она этого не заслужила. — Он снова поднял глаза и ожидал какого-то подтверждения. — Это она приставила его? — Он наклонил голову в сторону неподвижного агента.
Ник не был уверен, как много Мэллори знал о происхождении Симоль. Случай с драконами, должно быть, подал некоторым людям идею. Он из личного опыта знал, насколько сильной она была и что она была главной причиной того, что к тоже-ренам больше не приставали. И что это значит теперь, когда она ушла? Логично предположить, что агент Секретной службы заменит её, но кем считал её Мэллори, раз она могла приставить этого агента?
— Почему ты не рассказал нам о потоках? — спросил Ник.
Мэллори перестал есть.
— Что ты имеешь в виду?
— Они засунули нас в нижний поток, — сказал Даво, — так что они могут выгнать нас в конце года.
Мэллори продолжал жевать, но медленнее.
— Я понятия не имел. С нами они так не поступили. Просто забросили нас в открытое море и ждали, потонем мы или поплывём. Большая часть утонула. Если они отошли от своих методов, чтобы исключить вас, я могу только предположить, что они видели в ней какую-то угрозу. Если только они не тебе хотели помешать.
Он вопросительно посмотрел на Ника, а затем вернулся к осьминогоподобной манере есть.
— Ты действительно такой голодный? — спросил Даво, не в силах отвести взгляд от стремительного движения рук.
— Карбонагрузка, — сказал Мэллори. — Для курса Искусств.
Ник и Даво, переглянувшись, пожали плечами.
Мэллори сглотнул, заметно большой кусок прошёл по его горлу.
— На самом деле они не учат нас магии, но проводят множество стресс-тестов. — Он закинул ещё еды в рот. — Это даёт им увидеть, насколько тебя хватит. — Ещё одна ложка чего-то, что они не успели рассмотреть, а затем глоток молока. — Тратит много энергии. Если не запастись, как медведь на зиму, то потеряешь сознание.
Он остановился, откинулся назад и тяжело выдохнул в потолок. Он выгнул спину, и его вздувшийся живот уткнулся в стол.
— Что вы, ребята, ещё не осознали, — так это то, насколько малому книги в конечном итоге вас научат. Вы должны заниматься практикой, чтобы действительно понять. Вы можете прочитать эти книги, впитать, переварить их в своём уме на достаточном уровне, чтобы сдать любой экзамен, но только делая всё собственными руками, вы формируете связь. Улавливаете?
— Да, конечно, — сказал Даво.
— Нет. — Мэллори неодобрительно покачал головой. — Я был таким же. Думал, что я чуть ниже порогового уровня. На деле я был в милях от него. Это просто с ума сойти, насколько вы сейчас далеки от того, чтобы быть полезными. Под «полезными» я имею в виду быть способными использовать то, что вы узнали.
— Но мы не очень-то многое можем поделать с этим, — сказал Ник.
— Нет? Вы будете удивлены. Знай я с самого начала, я бы сделал всё по-другому.
— Например, что? — спросил Даво.
— Например, нашёл человека, который знает, что делает, и работал на него. Бесплатно. Даже ради базового, основного материала.
— О каких предметах ты сейчас говоришь? — спросил Даво.
— Обо всех. О любом из них. Опыт работы в реальном мире имеет колоссальное значение. Этому учат только на третьем семестре, но это поздно, как по мне. Прикладная физика, которую обычно ведёт мистер Робад, — возьмите этот курс. — Он сделал паузу и посмотрел на них. — Собственно, не надо. Я могу подвести вам итог за пять минут. Главный пример — врачи. Знаете самую частую причину смерти в больницах? Врачи-первогодки. Система берёт самых ярких и умных людей, обучает их на протяжении многих лет, всё объясняет, позволяет им практиковаться на трупах, и на тот момент, когда она отправляет их к настоящим людям, они абсолютно бесполезны.
— Серьёзно? — сказал Даво. — Самая частая причина?
— Это государственная статистика, так кто знает? Суть в том, что знания могут вас подготовить, но практика — это практика. Вы должны заниматься вживую, чтобы понять, что на самом деле означают слова в книге. Возьмём обратную ситуацию: полевой госпиталь в зоне военных действий, дай какому-нибудь солдафону скальпель и покажи ему, как оттяпать чью-то ногу. Через неделю он будет так же хорош, как любой хирург в этом подразделении.
Даво усмехнулся.
— Быть такого не может. Ну, то есть, да, нужно учиться на собственном опыте, но ты же преувеличиваешь, да?
Мэллори пожал плечами.
— Может быть. Но скажите: если всё, что я сказал, правда, как это изменит ваш подход к обучению? Если ваша цель, конечно, состоит не в том, чтобы просто сдавать экзамены и получить аттестаты.
Он встал и отряхнул крошки.
— Вот что нужно держать в уме. Мне нужно идти.
Он помчался и оставил их переваривать сказанное.
Они закончили завтрак в более неторопливом темпе и отправились на первый урок дня. Агент Уайт шёл в нескольких шагах позади них, кидая взгляды на всех, мимо кого они проходили. Фанни ждал их у двери, слишком нервничая, чтобы войти одному.
Урок назывался «Упреждающая стратегия» и был частью курса военной истории. Их новое расписание состояло из множества фрагментированных предметов, каждый из который посвящался какой-то одной теме. Передовые вычисления, к примеру, теперь включают в себя оценку траектории, протокол быстрой оценки, изменение плотности и метод несущей опоры. Каждый из них был небольшим предметом, который они изучали максимум день. Теперь они анализировали их с невероятными подробностями в течение всего семестра. Часто с очень странными примерами, которые, похоже, не имеют особого отношения к предмету.
Военная история была разбита на шесть разных дисциплин, и у каждой был отдельный учитель. До сих пор они не встречали ни одного преподавателя, который учил их на нижнем потоке.
До сегодняшнего дня: в кабинет вошёл мистер Варити, едва что-либо видевший из-за стопки бумаг в руках.
Ник при виде его почувствовал небольшой укол предательства. Он-то знал, что замыслили против их четвёрки, но ничего не сказал. Конечно, он ничего не мог сказать: не похоже, чтобы он проявлял какое-то особое сочувствие к тоже-ренам, как мистер Теннер. Варити просто выполнял свою работу и был достаточно добр к ним, насколько можно было от него ожидать.
— Да, да, на чём мы остановились? — пробормотал мистер Варити, сортируя свои файлы. — О, новые лица и всё же такие старые. Добро пожаловать, джентльмены, приятно снова увидеть вас. — Он вёл себя как обычно, не демонстрируя никакого волнения. — И ангел-хранитель здесь, как погляжу.
Агент Уайт стоял в задней части комнаты, оживлённый не больше стула или стола. Ученики, которые очень старательно игнорировали тоже-ренов, когда те вошли, все как один повернулись посмотреть — кроме Диззи, которая продолжала смотреть прямо вперёд.
— Интересно, интересно, — пробормотал под нос Варити. — Итак, начнём? Действие, допустим, предложение кому-либо стакана воды. Добрый, учтивый поступок. Если я предлагаю стакан страдающему от жажды, я — замечательный человек. Если я предлагаю тот же стакан человеку, тонущему в озере, я ужасный и испорченный человек. Одно и то же действие, но разная интерпретация из-за контекста.