Скоро он должен уехать в Ренсом. Он уже собрал свои вещи, и чемодан стоял внизу. Мистер Грэм отвезёт его на станцию, и начнётся новый семестр. Результаты экзаменов казались до жалкого несущественными. Его учёба теперь имела совершенно другую цель.
Раздались щёлкающие звуки упряжи, размельчение земли под колёсами, звон металлических контейнеров, сталкивающихся на телеге. Он выглянул из окна и увидел тележку с молоком, движущуюся по переулку. Звуки были знакомы и когда-то вызывали у него ни с чем не сравнимое раздражение: они будили его каждое утро задолго до того, как он был готов к пробуждению, и запускали медленный процесс, во время которого он заставлял себя вылезти из тёплой постели.
Он не мог вспомнить, видел ли когда-нибудь монстра, издающего эти раздражающие звуки. Это был большой фермерский конь с толстой, мохнатой гривой и такими же щётками. Он тянул телегу, у которой колёса, кажется, были разных размеров, из-за чего телега то подскакивала, то проваливалась. Хотя, скорее всего, причина была в неровности дороги. Вожжи держала женщина в толстом пальто, которое закрывало её от шеи до голени. Она была толстой леди с руками толщиной со стволы деревьев; правда, такой эффект могли производить объёмные рукава пальто.
Позади неё, на задней части телеги, стояли шесть гигантских урн, которые сталкивались друг с другом.
Ник уже несколько часов изучал свои заметки. Он делал перерывы, во время которых помылся и оделся, и теперь он решил, что немного свежего воздуха ему не помешает. Он спустился на кухню и взял ведро на стойке. Его мать уставилась на него, как будто увидела призрак.
— Ты очень рано, — сказала она. На её лице показались признаки беспокойства, которые она старалась скрыть.
Ник понял, что совершил ошибку. Он никогда не вставал так рано, и то, что он сделал это в день возвращения в Ренсом, подразумевало, что он очень хотел уйти, убежать от неё.
— Я подумал, что мы можем позавтракать вместе, прежде чем ты пойдёшь на работу.
Она улыбнулась, её настроение немного приподнялось.
— Возьми молока, чтобы хватило на нас обоих.
Он вышел на улицу и протянул ведро доярке. Она наполнила его, открыв краник на дне одной из урн, схватив её за бок и наклонив, хотя та, должно быть, была очень тяжёлой. Рукава пальто не вводили в заблуждение.
Он вернулся в дом и позавтракал с матерью. У него было много работы, которой он должен заняться, но завтрак с ней казался сейчас более важным.
Несмотря на его готовность рассматривать слова, из-за которых он проснулся, как нечто непонятное и открытое для интерпретации, он знал, что демон продемонстрировал ему, как мало времени у него осталось. Насколько его усилия не важны. Он не предупреждал его, он делал это развлечения ради.
Демоны видели людей хрупкими и слабыми. Они считают это забавным, от этого они чувствуют свою превосходство. Книги по демонам, которые он нашёл, обычно пытались понять их: как они действовали, как общались, как привлекали силу ради разрушительных эффектов. Ник чувствовал, что большинство авторов, которых он прочитал, смотрели не в ту сторону. Ник не начал лучше понимать демонов, а стал осознавать то, как плохо демоны понимают людей.
Он видел это во множестве текстов, но не в том, чего добились маги и воины Ранвара, а в том, что смогли сделать демоны. Ник считал, что их точка зрения на то, что считать хрупкостью, была неверной. Они не могли понять, что ремесленник, работающий с худшими материалами, если и сможет создать что-то ценное, то только благодаря своим навыкам, во много раз превосходящих навыки тех, кто получил идеальную подготовку и инструменты.
— Они огласят результаты экзаменов, когда ты вернёшься, так ведь? — спросила мать.
— Да. Впрочем, это всего лишь пробные, они ничего не значат.
Мать приподняла бровь, но продолжила есть. Редко им приходилось сидеть за кухонным столом вместе.
— Я уверена, что ты хорошо сдал.
Вероятно, так и есть. Однако это всё равно не имеет никакого значения.
— Мистер Грэм собирается отвезти меня на станцию, — сказал он, хотя его мать и так знала, ведь это она всё устроила. — Он хороший человек. Ну, то есть, он мне нравится.
Получилось куда более неловко, чем он думал. Он не ощущал перемены в отношениях между матерью и их соседом, но он хотел, чтобы она знала, что он одобряет — на случай, если что-то случится и его не будет рядом.
Его мать с любопытством посмотрела на него.
— Хорошо, в таком случае поблагодари его должным образом.
На улице стало шумнее, раздавался звон и топот копыт. Слишком шумно для маленькой тележки мистера Грэма. Ник встал и подошёл к окну. Рядом с их садовыми воротами стоял большой экипаж, занимающий всю дорогу.
Ник вышел на улицу, следом за ним шла его мать. Он узнал кучера: это был тот самый, кто отвёз его в дом Делкруа. Однако карета была другой. Большая и впечатляющая, с безупречной, полированной отделкой. И чёрная, как небо без звёзд.
Кучер спрыгнул и открыл дверь кареты. Министр Делкруа вышел на подножку и спрыгнул прежде, чем кучер успел вытащить ступеньки.
— Ах, доброе утро, Милли, — сказал он матери Ника, снимая шляпу.
— Доброе утро, сэр, — ответила она, немного взволнованная.
— Никлов. — Он кивнул Нику.
— Сэр.
Ник не знал, почему министр посетил его, но ничего плохого, вероятно, не случилось. Он выглядел слишком расслабленным.
— Приятно снова вас увидеть.
Он не видел его со времени своего визита в дом, поэтому, возможно, министр хотел передать ему сообщение прежде, чем он вернётся в школу. А, может, он просто хотел пожелать ему приятного путешествия.
— Да, да. Причина, по которой я здесь, в том, что я еду в город, и, так уж получилось, буду проезжать мимо школы — я про Ренсом, конечно — и подумал предложить подвезти тебя.
Министр казался более бодрым, чем в последний раз, когда Ник его видел. Его глаза были ясны, а настроение почти шутливое. Возможно, пришли хорошие новости.
— Большое вам спасибо, — сказала мама Ника. — Вы очень добры, сэр.
Она взяла на себя принятие приглашения от имени Ника. Для неё это была прекрасная возможность увеличить шансы Ника устроиться на государственную службу. Если она сможет протолкнуть его по карьерной лестнице на несколько ступенек выше, она сделает это обеими руками.
— Да, большое спасибо, но мистер Грэм… — Ник указал на садовый забор, разделяющий два участка.
— Не волнуйся из-за этого, я обо всём позабочусь. Иди за своим багажом и прекращай задерживать министра. — Она отправила Ника в дом и продолжала вести вежливую болтовню о своих обязанностях, пока он не вернулся со своим чемоданом.
Кучер разместил багаж на крыше рядом с уже находившимся там. Министр открыл дверь, и Ник был на полпути, его голова была чуть выше пола экипажа, когда он увидел ещё одного попутчика.
Диззи сидела в дальнем углу, глядя на него.
Ник сделал паузу и повернулся к министру.
— Э, может, я должен сидеть с кучером.
— Что? Глупости, ты уши там отморозишь. Поторопись, я не хочу опаздывать. В министерстве поручений есть несколько серьёзных наказаний за опоздание.
Ник сомневался, что министра накажут за опоздание, но он забрался и уселся в угол, наиболее удалённый от Диззи.
Министр забрался следом, потянув за собой дверь, а кучер тем временем громыхал складными ступеньками. Его мать махала ему, сияя от гордости. Он осторожно помахал в ответ. Когда они были в пути, он посмел взглянуть на Диззи. Она решительно смотрела в окно с другой стороны, излучая странную атмосферу. Если бы нужно было дать ей имя, он назвал бы её убийственным намерением.
Ник сидел тихо. Если бы он знал, что министр везёт в Ренсом и свою дочь, он, возможно, не согласился бы так легко. Нет, он не мог отказаться от приглашения, но мог бы быть лучше подготовлен. Хотя нет, он всё равно чувствовал бы себя совершенно брошенным, будучи рядом с ней.
Министр с очками на носу тем временем читал документы. Трясущаяся карета не позволила бы Нику что-либо прочитать, когда они выезжали из города и въезжали на тракт. При ближайшем рассмотрении министр, похоже, немного трясся. Его руки слабо дрожали.
— Когда вы вернётесь, вам сообщат результаты пробных экзаменов, — сказал министр поверх своих бумаг. Он обращался напрямую к Нику.
Ник взглянул на Диззи, смотрящей, как мелькают за окном деревья.