— Ты не рассказала, что делала с тех пор, как оказалась здесь, — сказал Ник.
— Не рассказала.
Если так и будет продолжаться, жизнь быстро станет очень утомительной. И, возможно, ему оставалось жить не так уж много времени, чтобы тратить его вот таким образом.
— Я думал, ты собираешься ответить на мои вопросы по пути… туда, куда бы ты меня ни вела.
— Ты не задавал никаких вопросов, — сказала Симоль, что было правдой.
— Какая она, Виннум Роке?
— Как… женщина средних лет. На самом деле, скорее, как учительница. Такая, которая терпеть не может любой чепухи и остающаяся старой девой по уважительной причине, пусть никто и не знает, что это за причина.
Не на такой ответ он надеялся, — что-нибудь связанное с магией и использованием заклинаний, которые вернут их домой, было бы более полезным, — но это был очень подробный ответ. Он понял, что она имела в виду.
— А что насчёт демонов? Они где-то… здесь? — Он огляделся, как будто они могли подкрадываться к нему. Правда, он не знал, как они выглядят, что давало им преимущество.
— Да, они здесь.
— Где? — спросил Ник.
— В основном, там. — Симоль указала на большую чёрную гору, которую секунду назад не было видно. Теперь она возвышалась над линией горизонта справа от него.
Ник остановился и уставился на неё. Она не выглядела настоящей. Стороны были слишком гладкими.
— Это ведь не гора?
Симоль остановилась и обернулась, чтобы посмотреть на него.
— Нет. Похоже, это корабль. И мы внутри, на случай, если тебе интересно.
Ник кивнул.
— Все-Мать находится там?
Бровь Симоль взметнулась вверх и быстро опустилась обратно.
— Да.
— Ты с ней встречалась?
— Да.
— Значит, она тебя не убила? — На самом деле это был не вопрос, а больше ради того, чтобы Симоль продолжала говорить. Он не совсем понимал почему, но у него сложилось впечатление, что она ему не доверяла.
— Ты думаешь, что я веду себя странно? — спросила она, но почему-то прозвучало это как утверждение.
— Ты и ведёшь себя странно, — сказал Ник.
Симоль вздохнула.
— Понимаешь, здесь нет ничего настоящего. То, что ты видишь, — трава, небо и всё такое, — это арканум. В этом месте его полно, всё здесь воняет им.
Симоль подняла руку, и из её ладони выстрелил огненный шар, полетевший по дуге в небо. Он оставлял за собой след из дыма, исчезая вдали. Он взорвался дождём искр.
Ник вздрогнул от шума.
— Это ведь не подожжёт траву?
— Неважно, — сказала Симоль, — это не настоящая трава. Она принял эту форму, потому что Архимаг Роке хочет, чтобы это место выглядело… вот так. По какой-то причине она поклонница романтического пейзажа кукурузного поля. — Она пренебрежительно махнула рукой.
— Наверное, потому что она старая дева средних лет, — сказал Ник. Осознав, что прозвучало это пренебрежительно, ему тут же стало стыдно за этого.
Симоль усмехнулась.
— Да. В точку. — Она посмотрела на Ника. — Возможно, ты настоящий.
Ника это слегка задело, но он постарался этого не показать. Отчасти потому, что он понял, что она сомневалась, что он — это на самом деле он, а отчасти потому, что, продемонстрировав грубость по отношению к старым леди, он доказал, что он был подлинным.
— Конечно это я. Кем мне ещё быть?
— Ты не понимаешь, — сказала Симоль. — Здесь ты ни в чём не можешь быть уверен. Я не знаю, настоящая ли это Виннум Роке, к которой я тебя веду, я не знаю, настоящий ли ты, или что я на самом деле здесь, или настоящий ли это Дана-лонг.
Пёс остановился при упоминании его имени и наклонил голову набок, скуля, как будто он был разочарован в ней.
— Что? — сказала Симоль псу. — Я не говорила, что ты не настоящий. Я просто не знаю наверняка, вот и всё.
Пёс повернулся и пошёл дальше, не впечатлённый.
— Значит, я могу прямо сейчас поговорить с демоном? — сказал Ник. — Я могу поговорить с Все-Матерью, насколько я понял?
— Да, — сказала Симоль. — Я могу быть Все-Матерью и даже не знать этого. Из-за этого сражаться с врагом — непростая задача.
Ник понимал её проблему. Здесь ты не можешь доверять никому, даже самому себе.
— Я не думаю, что это важно, — сказал он.
— И почему это?
— Это их мир. Они могут здесь делать всё, что захотят, верно? Больше, чем можем мы. Во всяком случае, больше, чем я. Зачем пытаться перехитрить нас? Если ты не хочешь ничего мне говорить, потому что считаешь, что это может дать им преимущество, то, как по мне, это не изменило бы ситуацию. Знание здесь не фиксировано, по крайней мере, не так, как у нас дома. Вещи означают то, что хочешь ты, верно? Не имеет значения, что ты знаешь, думаешь или раскроешь им. Ты всегда можешь изменить это позже, чтобы оно означало что-то другое. Единственное, что имеет значение — это что ты хочешь и во что ты веришь.