Все-Мать пыталась связать его историями, которые закручивались в другие истории и другие истории. Правдой казалось то, что она делает это только потому, что такие истории обладают здесь силой очаровывать. И если это работает у неё, то это сработает и на ней.
Ник начал рассказывать о разных странах вокруг Ранвара и их предках. Он говорил о том, что лежит в природе страха и веры, а затем перевёл историю о майоре, мечтающем о драконах, в историю о изменяющей жене, а затем о демонах, которых нападают на своего собственного отца.
Симоль подбивала его и давала ему подсказки, чтобы перепрыгнуть с одной сказки на другой, по очереди притворяясь сбитой с толку и разгневанной, и это было ещё до того, как она поняла его план. И в ходе этого он начал понимать. Министр был болен, и причиной этому стала его дочь — или же её вынудили ей стать. Он был в ослабленном состоянии, и если бы они овладели им, у них было бы всё, на что он способен, включая захват магов, включая захват драконов.
Но как бы они овладели им? После стольких неудач они нуждались в лучшем понимании того, как действовали люди. Они оставили демона, чтобы он проводил время среди людей, изучал их. И затем им нужен был кто-то, кто вернёт его.
Пустой сосуд без магических способностей. Курьер для доставки пакета.
Теперь это имело смысл. Его роль, такая ключевая, его присутствие настолько тривиальное. Всё это имело смысл. Теперь только оставалось надеяться, что Симоль поняла, зачем он пытался удержать Все-Мать поглощённой мыслями.
— В этом нет смысла, — сказала Симоль. — Ты сказал, что они вынесли урок из своих ошибок. Из ошибок Все-Отца. Нельзя ждать подходящего человека, нужно устроить так, чтобы он пришёл.
— Да, — сказал Ник. Она пыталась перенять у него эстафету?
— Тогда как ты оказался здесь, Ник? Неужели они надеялись, что ты последуешь за этой девушкой в самую эксклюзивную школу страны? Как-то сомнительно, тебе не кажется?
Она была права. Он не мог случайно быть втянут в это. Не было никаких шансов, чтобы они сочли его удобным для использования. Они должны были устроить его присутствие в Ренсоме.
Но его единственной причиной была Диззи.
Так ведь?
Видеть её, быть рядом с ней — это было его самым глубоким желанием.
Так ведь?
— Они всё ещё ведут тебя, Ник. Даже сейчас. Или ты надеялся, что если ты поверишь в эту чушь, она сбудется? Спасёшь мир — получишь девушку?
Внезапно нити, переплетённые вокруг него как щит, начали исчезать. Он посмотрел на Симоль. Что она сделала? Почему она набросилась на него, всё испортила? Он почувствовал, как ноги больше не были под его контролем. Он почувствовал себя беззащитным. Он был частью этого. Курьера, который доставит демона, нужно было направить на его путь заблаговременно.
Это не имело значения. Причина, по которой его использовали, не имеет значения. Способ, которым они воспользовались, мог быть каким угодно. Его чувства к Диззи были такими же реальными, как если бы были его собственными. Он отчаянно не хотел уступать отчаянию, ни перед демонами, ни перед Симоль.
Она показала ему жестокую, мучительную истину, и, сделав это, она помешала им воспользоваться ей против него. Она была права, что сделала это. Он заставил свой разум вернуться к поставленной задаче. Способ остановить демонов заключался не в том, чтобы прятаться от них или удерживать их подальше от того, чего они хотели. Нет, он заключался в том, чтобы дать это им. Целыми вёдрами. Выдать им информации больше того, с чем они могли бы справиться. Бесконечные, переплетённые потоки информации. И если и было что-то единственное, в чём Ник действительно всех превосходил, так это в предоставлении людям ответов, которые они искали. Это даст Симоль шанс.
— Теперь я понимаю, зачем я вам нужен, — сказал он, готовясь рассказать им это сотнями различными способами. — Вы…
— Ты не перестаёшь меня удивлять, — произнёс голос в его голове. — Такая готовность атаковать, когда у тебя нет оружия и нет шансов на успех.
Он не чувствовал ног, но всё же стоял. Он понял, что она никогда не сливалась с ним. Она только ждала. Возможно, министра. Готовая выскочить и застигнуть его врасплох. Теперь, когда Ник стал представлять угрозу, пусть и незначительную, она появилась, чтобы вернуть контроль.
— Ты хорошо справился, храбрый детёныш. Я чувствую, как твоё сердце разбивается. Я избавлю тебя от боли.
Его тело поднялось. Он терял контроль над каждой частью своего тела, а поток поднимался выше и выше, мчась завладеть его умом; он добрался до его груди, до его шеи, а затем… он остановился.