Вечером я заходил за своей юной пассией, и мы шли гулять по темным улицам или на дискотеку. Возвращались поздно - около полуночи. Мы молча стояли около ее калитки, и я не решался обнять или поцеловать Лену. Ее белеющее в темноте лицо пахло цветами и было совсем рядом, но приблизиться к нему у меня не хватало смелости. Я ни разу к Лене не прикоснулся, но ночью, когда я ложился в кровать, мы с ней снова и снова убегали из скучного мира реальности в грезы и фантазии.
Однажды в переулке, недалеко от дома, где жила Лена к нам привязался пьяный мужик. Он долго, щедро наполняя свою тираду нецензурной бранью, пытался донести до нас невнятные нравоучения. Но, увидев, что слушатели с недостаточным благоговением внемлют его речи и, тем более, не боятся, а лишь улыбаются, замахнулся на меня кулаком. А вот это мужик сделал напрасно, ибо через пару секунд, после моего короткого хука, он уже неподвижно лежал на земле.
- Этот мужик работает в милиции, - сказала Лена, когда мы на несколько шагов отошли от незначительного, на мой непросвещенный взгляд, места происшествия.
- Ну и что? - спросил я. - Ведь он первый начал.
- Да нет, ничего, - пожала плечами Лена. - Я просто так сказала.
Однако всё оказалось не «просто так», а намного сложнее.
IX
У наших соседей появилась приятно-невзрачная квартирантка, и вскоре мы с ней случайно встретились на улице. Ненавязчивая бижутерия, минимум косметики делали ее заурядное лицо миловидным и даже привлекательным. У нее была короткая стрижка, лишь длинная челка почти закрывала глаза цвета финика. Нос с горбинкой и темные волосы придавали ее внешности особый шарм. Она была невысокого роста, но обладала чрезвычайно рельефной фигурой. Несколько полноватые, но не толстые ноги, как правило, украшали туфли на шпильках.
Увидев квартирантку в первый раз, дядя Саша изрек:
- Дивчина что надо! Спереди посмотришь - обнять хочется, сзади посмотреть - хочется, чтобы обняла она. - Сегодня он лишь слегка пьян и поэтому у него хорошее настроение. - Не то, что твоя Ленка - из-за удочки не видно, - он захохотал.
Я никак не мог понять разницу, но дядя Саша докурил "Беломорину" и, смачно сплюнув на бычок, доходчиво объяснил:
- Балда! Одно дело, когда дивчина нравится тебе, но совсем другое, - он многозначительно зацокал языком, - когда ты ей нравишься.
- А если оба нравятся друг другу? - задал я, на первый взгляд, дилетантский вопрос.
- Ну это... - мой более искушенный в альковных делах собеседник лишь развел руками, не находя других слов. Да и, думаю, не нужны они в данном случае.
Звали квартирантку Евгенией.
Вскоре я знал о ней очень многое. Ее жилищная хозяйка тетя Люба как-то зашла к нам на чашку чая и поделилась с мамой впечатлениями по поводу квартирантки - из их разговора я услышал, что Жене двадцать три года (на целых шесть лет старше меня!), она заканчивала филологический факультет университета и жила в одном из городов края.
- Очень вежливая, аккуратная, но странная какая-то, - соседка понизила голос до шепота, покосившись в сторону моей комнаты, - каждое утро, на рассвете, берёт ведро холодной воды, идет в сад, раздевается донага и льет эту воду на себя.
- А, это "детка", по Иванову, - сказала мама. - Видишь, как хорошо выглядит.
- Какая детка? Ей замуж уже давно пора, за Иванова или еще за кого, я не знаю, но пора, - соседка возмущенно бряцнула чашкой о блюдце. - Ладно, пойду, а то мой Сашка снова к своим алкашам сбежит.
Этого я пропустить не мог.
Через день, заявив маме, что мы с Червонцем идем на рыбалку, я завел будильник на четыре часа утра.
Воздух был наполнен сладким ароматом лета. Птицы, соревнуясь друг с другом в изысканности, пели брачные рулады. Влажный серый рассвет скрывал истинные цвета предметов и растений. Неразбавленные ночные запахи и предвкушение некой греховности наполняли мое сознание особым таинством.
Поеживаясь от утренней прохлады, я затаился в малиннике. Тихо ступая босыми ногами по тропинке, Женя подошла почти вплотную ко мне и, поставив ведро с водой на землю, сбросила с себя ситцевый халатик. Я вжался в пахнущую прелыми прошлогодними листьями траву. Шум выливаемой воды успокоил - я остался незамеченным. Первые лучи восходящего солнца, скользнув по верхушкам деревьев, осветили сад. Девушка, закрыв глаза, стояла словно Аврора; капли воды, стекая с ее тела, переливались всеми цветами радуги. Я судорожно сглотнул; сердце мое готово было выскочить из грудной клетки. Обнаженное женское тело я видел впервые. Улыбнувшись, Женя небрежно перекинула халатик через плечо и, взяв ведро, направилась к дому. Она шла не спеша, демонстрируя свои совершенные формы. Прав дядя Саша - глядя на девушку сзади, я понял разницу: действительно, захотелось, чтобы обняла она.