Безусловно, Валерка не мог знать, что столь же безынициативно отец проявлял себя на супружеском ложе и в какой-то степени являлся толстовцем. Семен Юрьевич считал, что для женщины семья и ребенок есть единственный смысл наполнения жизни, а остальное - распутные вольности, без которых вполне можно обойтись. Лишенная многих оттенков простой бабьей радости Майя придерживалась другого мнения. Иногда ей хотелось почувствовать определенную дерзость мужа, ощутить некую его распущенность, испытать смелость и разнообразие ласк своего партнера, от которых кружится голова. Но что можно было ожидать от мужчины, если он испытывал едва ли не патриархальный страх перед ее наготой? И, наверное, краснел от смущения, верша стремительно-скучный супружеский долг.
И тогда она решила стать женщиной-инициатором. Майя слышала от подруг, что подобные действия, как правило, приносили ощутимые результаты.
Она прикупила подходящее для таких случаев нижнее белье и стала ждать удобного момента для совращения собственного мужа. Небеса оказались благосклонны к Майе - вскоре супругов пригласили на свадьбу. Более удачного стечения обстоятельств нельзя было и придумать. Шампанское, танцы, да и сама атмосфера мероприятия, где, казалось, витал дух узаконенной физической близости, предполагала если не открытое обольщение, то уж точно решительный флирт. Майя выбрала первое. Она подливала вино практически не пьющему мужу, нежно и страстно прижималась к нему в медленном танце, кокетливо строила глазки. На остальных ухажеров, коих, кстати, было немало, Майя внимания не обращала. Сидя за столом, она клала руку на ширинку мужниных брюк, шептала крайне непристойные фразы, самой благозвучной из которых являлась:
- Сенечка, я хочу тебя. Поехали домой, - наклоняясь к нему, вожделенно лепетала Майя. - Прямо сейчас.
Семёна Юрьевича невероятно смущало поведение супруги. Безуспешно пытаясь отстраниться от жены, он стыдливо оглядывался по сторонам и бубнил:
- Майя, прекрати, пожалуйста, на нас уже люди смотрят.
«Клеила» благоверного она недолго: после нескольких бокалов шампанского Семену Юрьевичу стало плохо, и супруги по-английски удалились с торжества. Сына дома не оказалось - Валерка, как всегда, околачивался на улице. Учитель математики долго и мучительно «рычал» в унитаз, затем принял душ и совершенно обессилевший направился в спальню. Однако там его ждало новое испытание. Его жена, облаченная в вульгарное белье, словно Мессалина, в распутной позе возлежала на кровати. Весь ее похотливый вид говорил о том, что сейчас начнется сексуальная оргия. Семен Юрьевич не ошибся. Едва он присел на краешек брачного ложе, как супруга набросилась на него, как на добычу. С решительным забвением приличия она погрузила мужа в такую вакханалию, что учителю не могло присниться в самом грешном сне. Такого морального беспредела стены их спальни еще не видели. Семен Юрьевич пытался сопротивляться, но куда там! Жена похотливой фурией обвивалась вокруг его тела, преподнося всё новые ласки, самые отвратительные из которых он видел начертанными на стенах школьного туалета. Это ошеломляющее открытие - что она себе позволяет! - стало для Семена Юрьевича потрясающим уроком снижения его супруги.
Утром Майя, улыбнувшись, взглянула на мужа, словно спрашивая: «Ну как, понравилось, дорогой»? Но натолкнулась на непривычно колючий прищур темно-серых глаз. - «Нет, не понравилось. Это было отвратительно» - безмолвно кричали они.
Больше таких попыток она не делала. Между супругами возникли какие-то особые, обостренные отношения, хотя внешне всё было достаточно пристойно. С работы, - Майя трудилась в строительном управлении, - после той, злополучной «свадебной» ночи, она стала возвращаться позднее, чем обычно, да и командировки участились. Семен Юрьевич делал вид, что задержки жены его мало волнуют, но на душе у учителя было муторно.
Валерка чувствовал, что между родителями произошел значительный разлад, хотя и раньше их отношения едва ли можно было назвать идеальными. Каждый из них с утра был погружен в свои дела и мысли. Уходя на работу, мать оставляла на столе завтрак и коротко бросала в пространство:
- Обед в холодильнике. - Перед тем как захлопнуть дверь, добавляла: - К ужину не ждите. Возможно, приду поздно - готовлю квартальный отчет. И действительно, в те дни, когда она предупреждала о задержке, то возвращалась за полночь. Отягощенный недоверием к столь поздней работе мамы, отец недовольно хмурился и вполголоса бубнил: