Курсант Ульянов пригорюнился. Время шло, а подвижек к перемене статуса холостяка не предвиделось. Где-то в глубине его сознания прошуршала мысль, - а может, от женщины больше и нечего требовать? - и вспорхнула, к сожалению, не услышанная.
Случилась еще пара столь же легкомысленных знакомств, но эмоциональной наполненностью они не могли затмить предыдущие любовные приключения. Дальнейшее пребывание Витюши в Геленджике ограничивалось одними сутками: завтра вечером он должен быть дома, а уже на следующее утро - присутствовать на разводе в училище.
Опечаленный курсант брел по ночной набережной. Порой на его пути встречались целующиеся влюбленные парочки, и Витюша вздыхал еще громче. Он уже хотел возвращаться в квартиру, которую они снимали с друзьями, как увидел стоящую на берегу девушку. Закутанная в лунный свет, она одиноко высилась среди прибрежных камней. Складки ее белого платья оживлялись в легком дуновении бриза. Она! У Витюши учащенно, как очередь из ручного пулемета, забилось сердце. Он, словно терьер, принял охотничью стойку. Ласково перекатывались волны; в их черном колыхании отражалось ночное светило. Шурша гравием, курсант Ульянов подошел к незнакомке.
- Мадам принимает лунные ванны? - брякнул Витюша. Неуверенность в себе он прикрывал иронией и порывистой решительностью.
Девушка, казалось, не услышала его изысканной шутки.
- Не побоишься сплавать со мной к буйкам? - не поворачиваясь к нему, незнакомка кивнула на волнующееся море.
Пока Витюша пытался отыскать логику в ее словах и раздумывал, как ответить, девушка ловко сбросила платье и шагнула в воду. Ласково сверкнуло шелковое белье; очевидно, она не предполагала купание. Витюша, стянув с себя футболку и джинсы, пошел вслед за девушкой. Плавала новая знакомая хорошо, и он едва поспевал за нею. Пловцы миновали буйки и двигались в волнах еще несколько минут.
Чудно ночное купание! Темнотой смыкались небо и море, и были неразличимы. Слегка покачивалась линия берега, открывая за собой калейдоскоп далеких разноцветных огней: санатории, рестораны, аттракционы доказывали запоздалым купальщикам, что они не одиноки в своем ночном бдении. Было восхитительно тревожно, ибо ноги уже не доставали дна, и, казалось, к ним кто-то осторожно, но требовательно прикасается.
Наконец девушка прекратила взмахивать руками и обернулась к Витюше. Колдовски блеснули ее глаза.
- Не боишься? А ежели утоплю?
Она смешно фыркала в воде, и Витюше вовсе не было страшно.
- Не, не боюсь, - выкрикнул он. - А ты?
- Нет, я очень смелая, - улыбнулась девушка. Она явно не отличалась здравомыслием. - Ладно, поплыли назад.
На берегу оказалось значительно холоднее, чем в воде. Прохладный ветерок обдувал их влажные, сотрясающиеся в сильной дрожи, тела.
- Отвернись, - сопровождая просьбу лязгом зубов, попросила девушка.
- Оботрись моей футболкой, - сказал Витюша и, подумав, добавил: - Если хочешь, конечно ... - Он почему-то стеснялся своей новой знакомой.
- Я ее надену, можно? - губы у нее чуть заметно скривились. При определенной доле воображения эту гримасу надлежало принять за улыбку. - А ты как же? Платье мое напялишь, что ли? - девушка снова попыталась улыбнуться.
Ничего не ответив, Витюша лишь пожал плечами. Становилось всё холоднее.
- Костер бы сейчас развести ... - осмотревшись по сторонам, сказал Витюша, натягивая на себя джинсы.
- Костер на пляже? - девушка вздернула левую бровь. - Через пять минут здесь будет милиция. - Она села на камни и вдруг сказала: - Обними меня, я замерзла.