- Ты сначала задержи, а потом уже отправлять будешь, - выкрикнул кто-то из толпы, - у них ведь тоже оружие имеется!
- А ты бы, братан, в барак возвращался, коли страшно стало, - рявкнул на него Эдик. - Давайте, ребята, с Богом, - он кивнул нам с Червонцем.
Мы с Сергеем обошли здание и приблизились к единственному светящемуся окну.
За столом, уставленным бутылками и всевозможными закусками, сидели шесть человек: Казбек с двумя подручными, описанный Эдиком майор и еще два офицера в милицейской форме. Было видно, что все они пьяны или обкурены. Казбек, лениво помахивая руками, что-то говорил своим сообщникам.
- Ну всё, абрек, откомандовался, - буркнул Червонец и, размахнувшись, изо всех сил ударил прикладом двустволки в окно. Ночную тишину разорвал грохот падающей рамы и звон бьющихся стекол. В ту же секунду распахнулась дверь и в комнату, с ружьями наперевес, ворвались несколько узников во главе с Эдиком. Мы с Червонцем, через образовавшийся проем в окне, тоже впрыгнули в помещение и направили свои двустволки на бандитов. Они настолько опешили от внезапного нападения, что даже не успели достать пистолеты.
- Подняли все руки! - выкрикнул Эдик.
- Тебя, шакал, это не касается? - один из узников стволом ружья ткнул Казбека в плечо. - Ты знаешь, что мне сейчас больше всего хочется сделать? - он свирепо смотрел на главаря.
- Не надо, мужик, - сказал Эдик и рукой отвел ствол от лица Казбека. - Медленно, по очереди, все достали оружие и - на стол перед собой.
Все шестеро послушно выложили пистолеты на стол, и Эдик собрал их в пакет. Во взглядах бандитов не было ни злости, ни отчаяния, а уж тем более желания изменить ход событий. Они удивленно-апатично взирали на своих восставших узников - видимо, настолько их шокировала наша звуковая атака. Лишь Казбек пытался что-то сказать, но он только беззвучно открывал рот и тупо взирал на события, происходящие в комнате. Алкоголь и наркотики, как всегда, добросовестно выполнили свою миссию - сделали из человека животное. Впрочем, в данном случае это было нам на руку.
Эдик подошел к приоткрытому сейфу и заглянул внутрь. Покосившимися столбиками в нем высились перевязанные бечевкой пачки денег. Он достал оттуда несколько листов чистой бумаги и подошел к майору.
- Пиши.
- Ничего я писать не буду, - буркнул милиционер.
- Ты же знаешь, что сейчас тебе лучше всё рассказать начистоту, - сказал стоявший в стороне адвокат.
- Это тебе рассказать, что ли? - усмехнулся майор.
- Да, ему, - Эдик сунул милиционеру ружье под нос. - Ему и всем нам.
- Что писать-то? - майор, пьяно икнув, достал из кармана авторучку.
- Пиши докладную на имя прокурора республики Адыгея о твоем сотрудничестве с бандой рабовладельцев, - Эдик жестом попросил подойти адвоката, - проследи, пожалуйста, за юридической точностью документа.
Затем он положил несколько листков перед Казбеком.
- А ты, козел, пиши все с самого начала: когда появился первый раб, когда второй и каким образом ты их похищал. Не забывай указывать все подробности, - Эдик повернулся к пленникам. - Мужики, есть среди вас, кроме меня, свидетели убийства пытавшихся сбежать Алешки с Витькой?
- Да почти все это видели, - возмущенно загалдели узники. - Они нас построили и у всех на виду забили несчастных палками, чтобы другим неповадно было.
Казбек крутил головой, переводя взгляд с одного говорившего на другого.
- Я по-русски совсем плохо понимаю, - его лицо исказилось фальшивой мучительной гримасой. - Не веришь, да?
Червонец подошел к главарю и схватил его за волосы.
- Сейчас мы с тобой быстренько пройдем ускоренный курс обучения великого и могучего... Такие они все, джигиты кавказские, мать их ... Когда толпой против одного, они - герои, а когда за свою «храбрость» отвечать приходится, то смотреть противно, - Сергей сплюнул на пол.
- Напишу-напишу, хлебом клянусь, зачем так сердишься, дорогой? - на сей раз, чеченец действительно испугался.
- Серега, прекрати! - прикрикнул на Червонца Эдик. - Ты преувеличиваешь! Не надо причесывать людей одной гребенкой: то же самое можно сказать о любой нации. Гордиться тем, что ты русский, всё равно, что быть гордым за то, что ты родился, предположим, во вторник.