Двое бросились нам навстречу, но их остановил резкий окрик дружка. Надо полагать, главаря:
- Не здесь, ребята. Не здесь. Поднимите Володю.
Они подняли грузного Володю, и вся компания быстро вышла из кафе.
Мы поняли, что этим дело не закончится. Бу-Бу сунул в карман вилку.
- Без этого четверых пьяных жлобов не завалим? - рыкнул на него Червонец.
- Еще не известно, что это за жлобы, - пробубнил тот.
Чомга быстро доел салат и посмотрел на меня. Почему-то я запомнил этот взгляд.
- Хочешь еще? - я придвинул ему свой, не тронутый «оливье».
Червонец поторопил Чомгу:
- Хватит жрать, армянчонок, нас ведь ждут. Надо быть вежливыми.
Юрка допил оставшееся в бутылке вино, и мы пошли к выходу. Я вернулся к столу и забрал фотографию музыканта.
- Извини, Саша.
- Вы бы не связывались с ними, парни, - не поднимая головы, сказал официант. - Можете свалить через запасной выход, - и громче, чем надо, загремел тарелками.
Я ничего не ответил ему.
После прокуренного зала в лицо ударил дурманящий, слегка морозный воздух. В освещенной аллее нас поджидали пятеро. Кто же пятый? А, это тот тип неопределенного возраста, который подходил к их столику. Что ж, бывало и хуже. Чомга и Бу-Бу явно занервничали - в серьезной драке со взрослыми мужиками они участвовали впервые.
Мы выстроились в шеренгу, причем я и Червонец стали по ее краям, и двинулись навстречу грозно молчащему квинтету.
Когда дружины разделяло около пяти метров, в руках у двоих наших противников оказались ножи: у этого серого типа и у грузного Володи. Главарь стоял чуть сзади, держа руки в карманах.
- Василь, бери мелкого с «притыкой», -прошептал мне Червонец, - а я возьму жирного; он мне нравится.
«Психолог», - подумал я с одобрением, ведь Володя его уже подсознательно боится. Я пошел прямо на серого, и чуть попятившись, отвел его в сторону - в толпе ему было бы проще зацепить ножом кого-нибудь из нас. Противник мой немного присел и вытянул вперед левую руку с финкой.
«Спокойно - та же самая стойка, что и в боксе, только неудобная для него. Однако надо быть очень внимательным». Он кружил вокруг меня, а я, подняв руки к лицу, также медленно отступал. Вдруг противник сделал резкий выпад, но я успел уклониться и правой рукой ударил его под сердце. Серый, громко охнув, упал на асфальт. Наша схватка послужила сигналом для остальных. Жирный Володя прямолинейно бросился на Червонца, но тот, подставив левую руку, правой нанёс удар неудачливому реваншисту в челюсть. Соперник Сергея, как подкошенный, рухнул на землю. Это победа. Мы прижали троих оставшихся к забору и начали осыпать их градом ударов.
Какой-то жалобный нечеловеческий крик заставил сжаться сердце. Мой поверженный противник, очнувшись, ударил ножом первого попавшегося из нас. Им оказался Чомга. Он упал на бок и, скорчившись, громко застонал.
Несуществующий уже Чомга, сложив спокойные руки на груди, лежал в гробу и одним приоткрытым глазом смотрел на меня так же, как и в кафе. Но он не был похож на того, прежнего Чомгу. Мне совсем не страшно, я не могу ничего понять - вот лежит мой друг, а его уже нет. Рядом, пытаясь не заплакать, сопел могучий Червонец. В его косых глазах стояли слезы. Мне казалось, он хочет что-то сказать, но не может решиться. Юрка все эти дни совершенно не пил. Он ходил по своей комнате из угла в угол и беспрерывно курил. У Бу-Бу даже не хватило смелости зайти во двор и попрощаться с другом. Смерть впервые подошла к нам так близко. Она постояла в раздумье, коснулась одного из нас своим тонким сухим пальцем и, пообещав вернуться, степенно удалилась.