Как-то сразу всем делается тесно. Не хватает воздуха. Дурацкое платье, неудобное, всюду жмет, жаркое, как проволока, впивается всюду. Как вообще в нем люди ходят? Двух шагов не сделать. Вот вешаться в таком в самый раз.
Аня одну за другой отшвыривает туфли, бежит в комнату, что-то задев по дороге из мелкой мебели, задыхаясь, хватает со стола телефон.
Вот он, «любимый» - и фотография того, в проеме – гризли в черном костюме.
Срывает цветы с головы. Заколка катится под тумбочку.
Так, так, сейчас, спокойно, он должен быть тут. Не сошла же я с ума.
Кати, Зина, Воронковы, Аркашик, Алла, Ася Владимировна… Абрамчик. Антона в телефоне нет.
- Анька, это что, нервный срыв? – восторженно всплескивает руками Николаевна, вкатываясь в спальню. – Слушай, там твои волнуются. Столовка оплаченная и все такое. Фотограф жалуется, что не успел тебя снять. Выйди, а? Муза раскачивается и хнычет: «Какое "доброе утро" - такой и "добрый день". Мама корвалол вынесла. Все понимают, страшно жениться-то. Но куда деваться. Надо. А…
Аня выталкивает подругу и захлопвает дверь. Стянуть платье. Это все какая-то ошибка. Рукав трещит, боковина рвется. К черту цирк. На колесиках. Курочка по зернышку. Тьфу.
И вдруг она останавливается. Воздух в комнате ведь и правда, совершенно не пахнет псиной. И нет, нет, нет. Безо всяких сомнений – подстилки Пяткина не наблюдается в углу, возле книжного, там, где он любил спать, уткнувшись мокрой, холодной «чуйкой» в собственный жесткий, щетинистый хвост. Сожрав перед этим нижнюю полку с полным собранием сочинений Пушкина.
- Нюрка! А ну вылазь к мужу! Думаешь, он там долго в дверях стоять будет? Ты чего куролесишь?
- Деточка, может вызвать врача? Что с тобой?
- И ведь почти всего Пушкина съел, подлец. Цыгане шумною толпой…, - прошептала Аня. – На кусочки. Кусочечки.
Муза всегда говорила про Пяткина: «Ты уже или будь собакой, или свиньей.»
Запереться бы в душе. Расставив правильно ударение в последнем слове.
«Если ты влюбилась в женатого, гили, то в полную луну дай ему белый камешек, взятый из реки или ручья. Но перед тем целую луну носи его у себя на груди в маленьком шёлковом мешочке. Если ром (мужчина) после тебя тоже будет носить этот камень целую луну, то жена от него уйдёт, и он станет только твоим, годявир, как я твоя навсегда.»
Стор (четыре)
- Вы извините, все считают, у меня с головой что-то. Доктор приходил, сказал лежать горизонтально. Я и лежу теперь целый день, на мокрой подушке, слезы считаю. Ничего не могу понять. Только вижу, что всех подвела. Гостям даже не знаю, что мама наплела. В столовой, говорят, столько еды было. Все раздать пришлось. Но я, правда, вас не знаю. Что-то случилось, а вот что? Что-то такое странное со мной одной. Я не помню, чтобы мы с вами даже виделись когда-нибудь.
- Анька.
- Нет, простите, Игорь, я ведь должна объяснить. Вы трубку не брали, я ревела. Хорошо, что дозвонилась. Я знаю точно – я не виновата в том, что со мной что-то не так. Потому что я все четко помню, каждый наш день с Антоном. Мы очень любим друг друга. Мы с ним должны были пожениться. Понимаете? С ним, а не с вами. И тут вы. Вдруг. К чему? Почему? Я хочу понять. Простите! Я же не выдумала его.
- Так ты прям ничего не помнишь? Правда? Или издеваешься? Думаешь, мне легко? С ума сойти. Что люди скажут, подумала? Обо мне подумала?
«А, камло! Сыр тэрэ дела? (как твои дела?) Если у тебя родинка на ступне – справа – будешь вечно бежать, ехать, любить странствия. Если родинка на ступне левой – будешь бояться путешествий, как огня.»
- Вы меня простите, я понимаю, вы наверное, теперь со мной не захотите больше общаться. Ясное дело, кто бы захотел. Но скажите, пожалуйста, как так может быть? А? Я ведь точно помню все детали. Мы с Антоном собирались… Даже дух захватывает. У нас были планы. Свои. Я даже рассказать не могу. Например, поехать в Черногорию с рюкзаками, на море, снять домик. Конечное, главный план у нас был – сбежать прямо со свадьбы. Смешно, правда? Я сначала так испугалась, подумала, вдруг, он и правда, сбежал, меня не дождался. Он в общем-то довольно робкий, не любит всяких сборищ. Что теперь с этим делать?
- Ну все, знаешь… Изводи кого другого. Если найдешь.
- Нет, нет, не отключайтесь, я очень прошу. Скажите мне, скажите, как мы… Как мы познакомились? Когда? Я не специально. Доктор сказал, важно восстановить реальную жизнь, не вымышленную. А то я типа как потерявшая память и заменившая ее чем-то придуманным. Так вроде. Меня в больницу положат, будут уколы колоть, а я, быть может, так и не узнаю, из-за чего. Не пойму, почему? Это жестоко!