— Пройдите-ка за мной, молодой человек, — сказала она, и потащила парня за собой.
— Но я…
— Всего десять минут, и ты свободен. Тебе Дрейк сделал биографию. Осталось обновить идентификатор личности в твоем искине.
— Зачем?
— Ну… понимаешь, раньше тебя система идентифицировала только по искину. А должна и по личным данным — ДНК, отпечатки пальцев, сетчатка глаза и все такое. Сейчас я сделаю привязку. Это недолго.
Барбара приложила к его плечу пластинку. Спустя минуту Андрей спал. Миссос Джексон открыла крышку соседней капсулы.
— Я сделала, как ты просил. Стерла логи. Сделала привязку к новому имени. И привязку к биометрике.
Колин выбрался из капсулы, где провел последние два дня. Подошел к Андрею.
— Орген?
— Да, — прошелестел сдвоенный голос двух Оргенов. Один перемещался в последнее время по искинам калейских звездолетов. Другой уже много лет жил в искине Дрейка.
— Твоя временная петля тоже заканчивается. Спасибо, что был со мной все это время, — сказал Колин одному из них. Дрейвний дух, наконец, покинул его искин. — А ты присмотри за парнем, — обратился к другому.
— Конечно! — Орген, бывший в искине «Гонщице», занял свое место в голове Усольцева.
Колин снова посмотрел на Усольцева. В этот момент он чувствовал вину перед ним. Ему даже было его жаль.
Дрейк спрятался за ширмой, Барбара разбудила Андрея.
— Вот и все, — весело сообщила она. — Беги, празднуй дальше.
Андрей ушел. Дрейк выбрался из укрытия, посмотрел в зеркало, поморщился. Шрамы исчезли. Пропал привычный бордовый оттенок волос и глаз, вернув их природные цвета.
— Терпеть тебя не могу, — сообщил он собственному отражению. Отражение беззучно ответило тем же. Барбара засмеялась.
Колин тоже попытался улыбнуться. В зеркале отразился злобный оскал — мышцы свело от непривычного действия. Колин попробовал снова и снова. Через десять минут улыбка стала более натуральной. Колину стало смешно.
— Да уж — тренироваться и тренироваться еще.
И вдруг рассмеялся. И сами собой поползли вверх уголки губ, приоткрылся рот, появилась на щеке крошечная ямочка.
— Так намного лучше, — заметила сбоку Барбара.
Колин вздохнул.
— Я волнуюсь. Я, наверное, никогда в жизни так не волновался.
Барбара участливо похлопала его по спине.
— Пойдем наверх?
Колин достал свой темный рыбацкий плащ, опустил на лицо капюшон.
— Идем.
— Оль? Давай поговорим.
Он нашел ее в одной из кают. Ершова сидела у искусственного иллюминатора, транслировавшего море и полоску берега вдалеке, и смотрела вникуда. На лице застыло отрешенно-грустное выражение.
Андрей присел рядом, обнял девушку, привлекая ее к себе. Медленно, с опаской. Боясь, что она сейчас отстранится и снова замкнется в себе. Однако Ольга с готовностью прильнула к его плечу. А затем вдруг разрыдалась.
— Прости, прости меня, — зашептала меня. — Я такая дура. Я обидела тебя, да? Своим отношением. Прости, я запуталась. Я…
Андрей лишь сильнее прижал к себе девушку, гладя по голове, наслаждаясь неожиданной близостью.
— Ш-ш-ш… все хорошо.
— Нет, не хорошо. Я устала от собственных метаний. Я сама себе противна.
— Ты сама лучшая, — шепотом произнес Усольцев. — Тише, маленькая, я с тобой. Мы со всем справимся.
— Прости. В последнее время я была не в себе. Я люблю тебя. Я так люблю тебя. Я тебе еще нужна?
Андрей счастливо улыбнулся, сияющими глазами глядя на свою женщину. Тихо шмыгающую покрасневшим носом, украдкой вытирающую влажные глаза. Но по-прежнему прекрасную.
— Конечно, Оль. Ты самая лучшая. Даже когда «не в себе».
Он отпустил ее ненадолго, достал из кармана коробочку, что носил с собой последнее время. Протянул Ольге.
— Я хотел это сказать еще там, в Венеции, перед звонком Дрейка. Но не успел. Выходи за меня замуж?
Ольга открыла коробочку. Достала тонкое колечко, подставила Андрею палец.
— Да. Да! Конечно! Только… погоди. Я должна тебе еще кое-что сказать. Я… — слова вдруг закончились, Ольге стало неловко. Как Андрей отреагирует на неожиданную новость… — Ты не поверишь. Я жду ребенка!
Андрей застыл. Ольга тоже. Улыбка начала сползать с ее лица. Он не рад? Затем Адрей очнулся. Неверяще посмотрел на девушку.