Тем лучше, ответил он. Раз ты не любишь меня больше, ничто не помешает нам жить под одной крышей. К тому же я все равно бросил эту женщину. И диссертацию я решил не защищать.
Это не имеет значения, сказала она. Я теперь никогда не буду тебе верить. Никогда не буду спокойна рядом с тобой. Как если бы подушка, которой накрываешь телефон, вдруг оказалась суперсекретным магнитофоном. Такую подушку лучше выкинуть – и уж во всяком случае с ней нельзя спать в одной постели.
Давай останемся вместе хотя бы ради Сына, сказал Муж.
Давай, сказала она, потому что вдруг представила, как трудно будет разменять их двухкомнатную квартиру.
Сын вырос, в положенный срок прочитал машинописные листки, спрятанные в отцовском столе, в положенный срок покинул родительский дом и женился. Никита уважал отца и любил мать, но почему-то, когда он пытался представить себе, как родители не развелись в 1975 году, ему на ум всегда приходили дутые парадоксы и абсурдные силлогизмы того времени. Если обещают послабление, значит, всех посадят. Чем выше уровень благосостояния, тем меньше товаров в магазинах. Я так сильно тебя люблю, что мы почти не видимся. Это ты меня обманула – я тебе доверял, а ты за мной следила. Раз ты не любишь меня больше, ничто не помешает нам жить под одной крышей. Давай останемся вместе хотя бы ради сына.
У Никиты и Маши детей не было.
8. Четверга не будет
В утреннем зимнем сумраке Никита долго лежал рядом с Машей, старался снова уснуть. Потом встал и пошел на кухню – готовить завтрак.
Маша любит поспать утром. Маша любит завтракать вдвоем. В офис Никите надо к десяти. Максимум – к одиннадцати. Если приехать позже – все кувырком, пиши пропало, день псу под хвост. Так он объясняет Маше.
Они завтракают вдвоем. Она – в ночной рубашке, Никита подарил два года назад. Сейчас рубашка висит на ней, как на вешалке. Он голый по пояс, в одних джинсах.
– Приходи пораньше, – говорит Маша, – я без тебя скучаю.
Никита кивает, смотрит на часы. Девять ноль пять.
– По-моему, я поправилась, – говорит Маша. – Надо взвеситься.
Все женщины хотят похудеть. Маша мечтает поправиться. Ей кажется, у нее слишком плоский живот и почти нет груди.
У Даши большие груди, полные бедра. Она, конечно же, хочет похудеть.
Никита через стол передает жене еще один тост, Маша кладет сверху сыр, отпивает кофе. Девять четырнадцать. Поеду на машине – не успею, думает Никита. Что же это за город, если на метро быстрее чем на машине? Может, позвонить, сказать, что опаздываю? Нет, поеду на метро, так быстрее.
– Ты меня совсем не слушаешь, – говорит Маша.
Девять двадцать три.
– Я пойду, – говорит Никита.
Быстро надеть рубашку, свитер, зимнее пальто. Черт, ненавижу пальто, когда на метро. В куртке тоже нельзя – вечером на встречу. Джинсы и свитер – это демократично. Те, кому надо, видят: джинсы и свитер – дорогие, как-никак не с оптового рынка. А куртка – неприлично, какая бы ни была.
Девять двадцать восемь.
– Ты меня совсем не слушаешь, – повторяет Маша.
Никита смотрит, словно видит жену первый раз за утро.
– Я опаздываю, – говорит он, – прости.
Целует в щеку, выходит.
По дороге к метро набирает Дашин телефон:
– Прости, я задерживаюсь. Пробке по всей Москве, посмотри сама, какой снег.
Не говорить же, что слишком долго завтракал с женой. Ну и про метро тоже лучше не говорить – он же богатый папик, должен ездить на машине.
Никита не любит ездить на машине. Но каждый день говорит себе: выйду пораньше, не пойду в метро. Там противно, воняет омерзительно, домой весь потный приезжаю. Да, конечно, пробки, ехать долго – но я-то знаю: не в этом дело. Вон Костя давно говорит: не любишь сидеть за рулем – найми шофера, не так уж дорого, да и насчет парковки дергаться не будешь. Ты же нормально зарабатываешь, в чем дело?
Нет, думает Никита, как-то не вижу я себя в машине с шофером. Машины с шофером – это для серьезных мужчин, для тех, про кого глянцевые журналы снимают фотосессии, для тех, у кого берут интервью деловые издания. Косте вот машина с шофером идет. Костя – Настоящий Успешный Человек, ему, наверное, мама в детстве не объясняла сто раз: Все зло от денег, нам и так хорошо, нам и так хватает.
Вот поэтому я и езжу в метро: почувствовать себя живым человеком, не глянцевым персонажем из бизнес-приложения.
Даша живет с родителями на другом конце города. Никита еще раз позвонил от метро, зачем-то уточнил адрес.
Он немного нервничает. Ладно там, случайный секс в гостинице, а вот переться на край света, врать Маше, врать ребятам, прогулять пол рабочего дня – совсем другое дело.