Семь гномов – большие трудяги и очень добрые существа.
Уютненький домик в лесу, в котором живут семь гномов, стоит на самой границе королевства Снежной Королевы у подножия гор, примерно в километре от шахты, где те добывают волшебную руду. В этой руде часто попадаются драгоценные камни. Волшебную руду могут добыть только гномы, и только они могут из неё выковать оружие, доспехи и прочие полезные вещи. В руках у всех других волшебная руда превращается в пустую породу, а драгоценные камни в куски мутного жёлтого кварца. Что может и пригодится в хозяйстве, но совсем не то.
Жили-были гномы, не тужили. То в город ходили, то Шапка Красная их навещала. И тут вдруг нашли они девицу. Слов нет - девица красавица, домовита: жарит, парит, убирает. Но есть у неё один недостаточек. Сука она на сене - сам не дам и другим не гам. Потому и Шапка домик гномов теперь за версту обходит. Ох, и тяжко гномам приходится!
А ведь начиналось всё так жалостливо и героически, а для гномов беды ничего не предвещало…
Рождение Белоснежки сопровождалось смертью её матери. Что-то не срослось в небесной канцелярии, когда королева пожелала себе необычную доченьку. Или это типовая расплата за каприз. Было то в середине зимы, падали снежинки, точно пух с неба, и сидела королева у окошка, — рама его была из черного дерева, — и шила королева. Шила она, загляделась на снег и уколола иглою палец, и упало три капли крови на снег. А красное на белом снегу выглядело так красиво, что подумала она про себя:
«Если бы родился у меня ребенок, белый, как этот снег, и румяный, как кровь, и черноволосый, как дерево на оконной раме!»
И родила королева вскоре дочку, и была она бела как снег, как кровь румяна, и черноволосая как чёрное дерево оконной рамы, — и прозвали её потому Белоснежкой. А когда ребенок родился, королева умерла.
Год спустя взял король себе другую жену. Мотивировал он это тем, что девочке нужна мать. Да только никто в это не поверил – старая-то королева была неказиста, а новая красотка хоть куда. И если к старой королеве в спальню король заглядывал нечасто – первый раз в брачную ночь и второй раз на следующий день после брачной ночи – то из спальни новой королевы он бы не вылезал, если б ему кто такое позволил. В общем, наняли принцессе кормилицу и нянек, да и позабыли. Настолько позабыли, что осталась девочка без принцессиного образования. Читать и писать, правда, её научили. Но вместо танцев, этикета и вышивки крестиком, няньки с кормилицей обучали девочку шить, готовить и убирать за собой – в общем, всему тому, что должна уметь порядочная девушка из народа. И выросла Белоснежка доброй и отзывчивой девочкой. Ведь росла она в окружении любящих людей.
А что ж отец родной? А король любил королеву, но королева только себя в волшебном зеркальце. Ну, ещё разве что физически своих многочисленных любовников. Артефакт, доставшийся королеве по наследству, сообщал каждому в него глянувшему о его ранге в конкурсе красоты. И пока что коварная красотка была вне конкуренции. Но как исполнилось Белоснежке шестнадцать, зеркальце не отразило королеву, а показало Белоснежку. Да ещё и припечатало - Вы, госпожа королева, красивы собой, но всё ж Белоснежка выше стократ красой! Испугалась тогда королева, пожелтела, позеленела от зависти. С того часа увидит она Белоснежку — и сердце у неё разрывается, так стала она ненавидеть падчерицу. И зависть, и высокомерие росли точно сорные травы в её сердце всё выше и выше, и не было у неё отныне покоя ни днём, ни ночью. Тогда подозвала она одного из своих любовников и сказала:
- Ты же егерь? Отведи принцессу в лес, я больше видеть её не могу. Убей и принеси мне в знак доказательства её лёгкие и печень.
Егерь повиновался. Объявил королевскую охоту, а когда все погнались за зверем, отвлёк девушку и завёл в чащобу. Но, когда вытащил он свой охотничий нож, и хотел было уже пронзить ни в чём не повинное сердце Белоснежки, стала та плакать и просить:
- Ах, милый егерь, оставь ты меня в живых, я убегу далеко в дремучий лес и никогда не вернусь домой.
И оттого, что была она прекрасна, сжалился над нею егерь и сказал:
- Милый-то я милый, только что я буду с этого иметь?
- Да что хочешь, только отпусти меня! – пустила очередную слезу принцесса.
- Так тому и быть, - отвечал егерь. – Я много чего хочу, но начнём мы с минета. – И понеслось. Минет сменил анал, анал сменила дефлорация. Красное на белом смотрелось в духе покойной королевы. Егерь совершенно не жалел Белоснежку, теперь уже бывшую – и девушку и, очевидно, принцессу. Стараясь урвать больше удовольствия, он только сильнее заводился от её стонов, а затем и полных ужаса и боли криков. Когда он окончательно выдохся, у принцессы болело всё тело – и снаружи и внутри. А голос она сорвала. И только одна мысль билась в её голове – и вот это мачеха называет наивысшим наслаждением?!