Так продолжалось целый год, а потом Кай снова вернулся к Герде! И предложил ей сыграть в игру — «спрячь дружка». Игра оказалась настолько увлекательной и приятной (хотя в первый раз Герде было ужасно больно!), что Герда была готова играть в неё целыми днями, но Кай объяснил ей, что для него это было бы затруднительно, и Герда как обычно всецело доверилась ему. И счастье длилось тоже целый год, пока однажды Герда не обнаружила… мама ей объяснила, когда она в панике прибежала к ней, потрясая окровавленными панталончиками, что Герда стала женщиной. Что девочка тут же и сообщила гордо Каю. Но Кай почему-то этому не очень обрадовался. Он задумался… а затем опять пропал. И не было его целых два месяца. Герда все глаза выплакала от горя. Она уже начала было думать, что на этот раз они расстались навсегда, ведь в первый раз Кай просто перестал к ней заходить, а сейчас он её избегал! Но Кай опять вернулся. И предложил ей новый вариант игры «спрячь дружка». В этот раз Герде не было больно ни разу, зато больно было Каю. Пока он не объяснил Герде, что во время игры ни в коем случае нельзя сжимать зубы, пока «дружок» прячется! Герда всегда была очень умной и сообразительной девочкой, и она верила Каю, поэтому всё опять стало хорошо. Иногда Кай немного играл в первую игру, иногда сначала во вторую, затем в первую, а потом опять во вторую. А иногда он играл в «сюрприз». «Сюрприз» Герде очень нравился, но Кай баловал её этой игрой не так часто, как ей этого бы хотелось. Но иногда, когда у Кая было очень хорошее настроение, удавалось поиграть во все три игры за раз, и восторгам её не было предела.
Однажды Герда пошла в лес по ягоды и наткнулась там на Ганса и Гретхен. Наблюдая за ними из кустов, она с удивлением обнаружила, что они тоже играют в первую игру, но как-то неизящно. Сильно дёргаясь, со стонами, охами, а Ганс при этом выкрикивал такие слова, что Герда покраснела. Кай во время игры тоже стонал, а в конце всегда кричал, да и Герда повизгивала от удовольствия, но то, что делал Кай, было очень милым и Герде нравилось, а то, что делали Ганс и Гретхен, было отвратительно. Они к тому же разделись догола и толстые ляжки Гретхен противно торчали из-под тощих ног Ганса. Про Ганса и Гретхен люди поговаривали, что они собираются пожениться, как только Гретхен соберёт приданое, а Ганс найдёт себе путную работу. Но Гретхен не успела. А может она просто не умела шить или была лентяйка, но в общем Ганс уехал устраиваться на работу в другой город и не написал за четыре месяца ни одного письма. Гретхен ужасно растолстела с горя — живот так и торчал, и родители выгнали её из дома, наверное, она их сильно объедала. И эта дурочка взяла и утопилась в Чёрном озере. И всё из-за того, что приданое не было готово вовремя!
Герда хорошо запомнила этот урок и своё приданое стала готовить тотчас же, не дожидаясь пока Кай уедет в другой город, она растолстеет с горя, а родители выгонят её за это из дома. И вот приданное готово, а Кай всё ещё здесь и она всё ещё худенькая и красивая. Оставалось только сообщить о приданом Каю.
А в это время любимый Герды почувствовал настоятельную необходимость подкрепиться. Нет, желудок его не выводил рулад, однако сосущее неприятное ощущение прочно поселилось в районе желудка. Было только одно решение проблемы — отправиться к Герде. Девушка не могла оставить своего друга детства в беде.
Кай любил жизнь. Любил во всех её проявлениях.
Будь то праздные посиделки в местном трактире, когда менестрель заводит тоскливые песни, и дым от кальяна растекается по залу и в голове мальчишек. Или вино, сладким нектаром скользящее к желудку, даря тепло и приятное чувство, от которого кружилась голова и нарушалась координация движения. Любил девушек, юных и не очень, которые ласкают его тело и не требуют ничего взамен, не упоминая о обязательствах. Даже увядший цветок, который забрала Герда, он любил, потому что смерть тоже может быть прекрасной.
Герду он тоже любил, по-своему, конечно. И только из чувства любви и уважения к давней подруге детства, он не мог осквернить её жизнь своим постоянным присутствием.
Поесть он, кстати, тоже был не против, однако вечно занятые родители редко баловали паренька хоть какой-то готовой снедью. "Не маленький, готовь себе сам" — говорил отец, а мать поддакивала из-за плеча, прибавляя что-то о "жена приготовит". Недовольно поморщившись от размышлений, Кай прекратил своё увлекательное занятие. Плевать в потолок, конечно, прикольно, но желудок считал иначе, поэтому парень встал и подошёл к окну.
Хрупкий мост между ним и едой, которую наверняка уже приготовила Герда, так и манил — немного усилий и он сдался, как очередное женское сердце перед загадочным юношей с знаменитым "поволочным" взглядом. Тьма его комнаты, яркий свет дня, снова темнота… Где же обладательница столь любимого голоса? Где она спряталась?
— Герда, милая, ты здесь? — мягкий баритон огласил стены, а стройное тело юноши нарисовалось на подоконнике окна, входе в сию девичью обитель.
Ах! Этот голос! Сердце Герды сладко сжалось, а внизу живота потяжелело и повлажнело. А от вида Кая у неё закружилась голова. Как всё-таки он прекрасен, друг её детства, верный товарищ по играм и будущий муж! Девушка гордилась им и всегда старалась не уронить чести и достоинства, чтоб соответствовать своему милому дружку. Ах! Не тому, который она так регулярно прятала, а, естественно, самому Каю, который был к нему прикреплён. Или это дружок был прикреплён к Каю? Герда всегда затруднялась точно ответить на этот вопрос, но искренне считала, что прекрасны оба. Особенно, когда дружок вырастал и становился таким твёрдым и шелковистым в её руках. А иногда и алых губках. Герда зажмурилась от воспоминаний, и внизу живота стало совсем мокро.
— Конечно, дорогой! — вскричала она. — Где же я ещё могу быть! Я приготовила тебе сюрприз! Уверена, ты этого ждал так же долго, как и я и, конечно же, будешь бесконечно счастлив. — Она выдержала паузу, любуясь стройной фигурой юноши в раме окна. Солнце светило и создавало ореол вокруг его головы, и Кай напоминал Герде ангела сошедшего с небес. Не выдержав, девушка подошла к своему другу и обвила его руками за шею, тесно прижавшись к нему всем телом. Задрав лицо вверх — Кай был значительно выше её ростом — она сложила губы для поцелуя, а потом, передумав, выпалила:
— Я закончила шить приданое, и теперь мы сможем пожениться!
Кай улыбнулся, когда ангелочек прижалась к нему, приятно волнуя юностью. Конечно, она уже не так юна, как была когда-то, но всё еще упруга и, к слову, более опытна. Кай любил опыт. И сюрпризы тоже.
Руки парня скользнули по бокам девушки, продвигаясь к её очаровательной пятой точке — кстати, иногда и первой, — а губы потянулись к губкам подруги, он любил её целовать. Редко, но любил. Раз в месяц порой было достаточно.
Но губки ускользнули, и поцелуй ушёл в воздух. "Что ж, жди следующего раза" — кивнул Кай в такт своим мыслям и сжал ягодички девушки, прижимая ближе к себе и утыкаясь носом в светлые волосы.
— Конечно, дорогая, я так люблю "приданое", особенно под соусом "пожениться", а уж если это готовили твои волшебные ручки… — юноша осекся, прокручивая в голове сказанное и пытаясь достучаться до его смысла.
— Подожди, что ты сказала? — переспросил Кай, перекладывая ладони на плечи Герды, и отстраняя её от себя. — Я хотел спросить, у тебя есть чем перекусить? Милая, причём здесь пожениться? Ты сегодня слишком рассеяна, может, у тебя температура?