25
Скрытый, злобный смех над местным полубогом прокатился по толпе. Матерясь, откинув транспарант на пол и со злости неуклюже пнув его ногой, Гизурин спустился со сцены и сел в припаркованную рядом машину.
– Мы приносим свои извинения, непредвиденные обстоятельства и очень срочные дела не позволяют Анатолию Анатольевичу закончить свою речь, но праздник продолжается, – заорал в микрофон ведущий топчясь по транспаранту.
– Какое на х.й еще видео в интернете? – еще до конца не понимая, спрашивал Гизурин у своего помощника сидя в машине.
Интеллигентного вида молодой человек в очках в тонкой оправе протянул ему телефон.
– Смотрите.
Недоуменно – удивленная физиономия Анатолия Анатольевича в начале видео, к его концу приобрела черты отчетливой деменции. Выронив из рук телефон он молчал…
Через минуту тишины лежащий на полу машины телефон зазвонил, помощник поднял телефон, посмотрел на номер и сдвинув брови снял трубку.
– Да, здравствуйте, рядом… сейчас, это вас, Москва, – он протянул телефон Гизурину.
– Здравствуйте, – кое-как выговорил он. – Это не я… – пытаясь выкрутится, врал Анатолий Анатольевич, но услышав очень громкое. – «Заткнись», – молча выслушал все, что сказали на другом конце трубки. Разговор был не долгим, когда раздались короткие гудки Гизурин беспомощно опустив руку простонал. – Паша…
26
В ясном майском небе звонко переливаясь на все лады пел жаворонок, Иван открыв окно сидел в кабинете наслаждаясь весенней погодой и предэкзаменационной тишиной школы просматривая видеозапись последнего звонка прошедшего на днях. Нарядные выпускники в предчувствии перемен в своей жизни принимали поздравления и пожелания от людей, которые выслушав много лет назад громкие похоже-стандартные слова, в принципе повторили путь людей, в то время поздравлявших их. – «Ничто не ново под луною…», – вспомнил Иван. Тогда, он сославшись на плохое самочувствие не пошел на праздник, так как последние две недели они с тетей почти каждый день дежурили по очереди у кровати Александра Аркадьевича, который медленно умирал. Он осознавал, что каждая человеческая жизнь рано или поздно должна закончится, но именно сейчас он столкнулся с вопросами, которых раньше себе никогда не задавал.
Из задумчивого состояния его вывел нежданный стук в дверь кабинета.
–Войдите, – пригласил он.
В кабинет вошла Летина Ольга.
– Здравствуйте, можно?
– Здравствуй, заходи.
Она подошла к его столу.
– Присаживайся.
– Нет я постою, – она не отрываясь смотрела ему в глаза и волнуясь глубоко дышала.
– Я слушаю тебя?
– Спасибо вам, – громко произнесла она.
– За что? – спокойно спросил, уже готовый почти ко всему Иван.
– Вы не поймете, – еще более разволновавшись, еле выговорила она.
Иван промолчал, догадываясь о чем идет речь.
– Можно я пойду?
– Иди.
– « Этот момент непременно будет на уроке, разгляди его» – вспомнил Иван.– «Вот так вот, появишься на свет, начнешь задавать себе вопросы, а тебе порой вместо ответа навязывают родительские страхи и психозы», – смотря ей в след размышлял Иван. В эту минуту даже он не осознавал, какая внутренняя борьба происходила в душе Ольги, прежде чем она осмелилась сказать ему – Спасибо!
Как только Ольга закрыла дверь кабинета снаружи, у Ивана зазвонил телефон.
– Да.
– Он умирает, – раздалось в трубке.
– Бегу тетя Рая.
Через десять минут он постучал в двери квартиры Александра Аркадьевича, ему открыла заплаканная Раиса Павловна, он не спеша прошел в коридор.
– Скорую вызвали?
– Конечно.
В квартире напротив раздались женские крики.
– Соседка рожает, скорая задерживается, – объяснила тетя.
– А к кому они едут?
– Не знаю.
Он стараясь не шуметь зашел в комнату. Осунувшийся, еле дышащий, весь бледный Александр Аркадьевич приоткрыл глаза.
– Привет,– чуть слышно прошептал он.
– Привет, – присаживаясь рядом, поприветствовал Иван.
– Друг Тема, тоже учитель.
– Я знаю.
– Да ничего ты не знаешь, – спустя продолжительное время, набравшись сил ответил Александр Аркадьевич. Он постарался приподнять плечи, но чувствуя что не может, поманил кивком головы, давая знак чтобы Иван наклонил поближе голову.
– Пацан где, Сенгеенко?
– Он уехал, в конце апреля забрал документы и уехал, вместе с дядей. Куда не сказал.
– Ясно, – каждое произнесенное слово давалось ему с великим трудом.
– Мне Иннокентий Сергеевич утром звонил… – не договаривая, сказал Иван.
– Нет, сейчас нет, он знает, я просил…– Александр Аркадьевич застонал и отвернулся.