Вышли они, а я отойти все не могу, первый раз такое за сорокалетнюю учительскую практику. А ведь прав он Ваня, прав, трудно мне признать это. Конечно все махом не отменишь, но что-то делать надо, чувствуют дети –лицемерие, только боятся, или понять не могут, я и сам это понять до конца не могу.
– А вы с детства хотели учителем быть? – спросил Иван.
– Да конечно, в другой профессии себя не видел.
– И я также. А есть такая вот Ольга Александровна. Не скажешь же детям. – «Вот учитель математики, она здесь случайно, просто вышло так, поступать некуда было, или не знала куда, но педагогический институт был в ее городе, родители посоветовали, иди мол, рядом все таки». – Работы вокруг нету, сама что-либо делать она не умеет. -«Пойду работать учителем…»– потом привычка и все. Помните вы мне говорили, – учитель должен быть авторитетом для детей, иначе они его ни во что ставить не будут.
– Да помню.
– У таких учителей как она, ее авторитет на первом месте, они постоянно пекутся только о нем, а дети так… второстепенно – «вот учебник, вот задание, вот формула, что тебе еще надо? Профессор в книге все написал и расписал, понимай как хочешь».
– А как ваш эксперимент с оценками в седьмом классе?
– Оценок нет, проблемы есть.
– Что и требовалось ожидать, а какие именно?
– Загорутько. Откуда только берут их? Отчитываться ему надо. – «Знания учеников должны быть оценены, иначе у него будут проблемы», – говорит он. Я у него спросил, -«назовите мне хоть одного вашего выпускника, которых вы постоянно оценивали, кто совершил хоть какое-либо значимое открытие?» – Ничего не ответив, он ушел. По моему обиделся… – безразлично сказал Иван.– Меня он точно жалеть не будет, учитель физики не один в школе.
В учительскую ворвался чем-то сильно раздраженный Дмитрий Сергеевич, он что-то бурчал себе под нос и ни на кого не обращал внимания, затем резко обратился к Ивану:
– Микроволновка…я тебе куплю, то есть вместе… купим.
– Хорошо.
– Ты… не уходи без меня.
– Понял.
– А сейчас ты куда?
– На урок.
– Все иди, иди давай, я жду, то есть ты жди.
Иван Николаевич вышел из учительской. По дороге в свой кабинет он вспомнил о невеселой действительности. – «Это как на войне, есть конкретный враг, берешь себя в руки и во имя выживания бьешься до конца против конкретного врага, а тут…? Кто враг? Что делать?»
Он зашел в кабинет, дети уже заняли свои места. Новый учитель им был по нраву, он не ставил двоек, очень часто проводил опыты на уроках, не кричал на них, но одновременно старался соблюдать относительный порядок, что конечно было особенно сложно. Когда он видел, что детям было абсолютно наплевать на его предмет, если позволяла погода, они шли на улицу, он старался проводить урок там, показывая на практике принципы горения, или воздухоплавания. Запуская воздушный шар он объяснял, почему он летит, а не падает как остальные предметы, формулы он записывал где-нибудь на земле, изобретал самодельный компас из железной иглы, или просто брал книгу Якова Перельмана, предлагая детям выбрать самим, тот опыт который описан в книге, и провести его. Однако природа порой все же брала свое, и принцип доминантности приходилось поддерживать другими способами.