– А может он и правду полюбил тебя, друг этот? Может просто поговорить с ним? – ляпнул Иван от безвыходности.
У Дарьи расширились глаза.
– Ну ты декабрист, извини меня дурак совсем, – она качала головой из стороны в сторону.– Ты из какой оранжереи к нам свалился? Ты бы видел его, он таких как я просто коллекционирует. Кто-то марки коллекционирует, кто-то оружие, а он на другом специализируется… ты думаешь я совсем дура?– затем окончательно успокоившись и перестав плакать, Дарья сжав зубы почти с ненавистью произнесла. – Хобби у него такое, разузнала о нем, я про него много чего узнала.
– Но зачем ты разыграла этот спектакль? – почти строго спросил Иван.
До этого сурово-сосредоточенная Дарья опустила глаза, в которых потух огонь ненависти, она улыбнулась вспоминая что-то, ее лицо преобразилось и обрело черты нежности.
– Если скажу, наверное не поймешь, – робко ответила она.
– Постарайся пожалуйста, уж больно громкие угрозы я слышал в свой адрес.
– Не знаю, кода первый раз увидела тебя, смешным ты мне показался, двойки не ставишь, не запугиваешь, да и вообще…думала съедят тебя и не подавятся, даже немного жалко тебя стало, стараешься бедненький, объясняешь что-то, а мы от смеха давимся когда ты отвернешься. Десятый класс?! С твоим то характером!?Если бы не Сенгеенко… В общем не пойму, как ты так умудрился, но со временем стали слушать тебя, интересно стало. Ты не такой как они, – Дарья показала пальцем в сторону двери. – Я с детства одно зло видела, страх везде внушали, школу терпеть не могу, а тут ты объявился – декабрист,– ее большие черные глаза засияли. -Это я тебя так назвала первая, не обижайся. В школу только из-за тебя каждый день ходить стала, увидеть тебя хотела, урока твоего ждала, минуты считала. Я не пойму что это, но ты на уроках такое говоришь, мне после твоих слов жить хочется, я весь учебник прочла, только не то все, не так как у тебя. Что-то есть в словах твоих, от которых мне легче становится, вопросы разные в голове сами собой появляются, а правильно ли все то, что мне с детства внушали? Да и не в этом дело – добрый ты, другой, хорошо мне с тобой, не понимаю я, что со мной, специально на первую парту села, чтоб к тебе ближе быть, в общем, не могу я без тебя Ваня. Почему ты не замечал меня? Порой хотелось прямо на уроке встать и закричать – спаси меня! А ты сквозь меня смотрел и не видел. Все о тебе выведала, про Киру твою знаю больше чем ты, прическу как у нее сделала, работать пошла, матери помогать, только чтобы одеваться похоже, а ты все равно мимо меня смотрел, что я только не делала, чтоб заметил меня, всего и не выскажешь, я тебе письмо написала, вот возьми, – Дарья достала из сумки белый конверт, и протянула Ивану. – Потом прочтешь. – Она не смело посмотрела в глаза Ивану. – Летать я стала, свободу почувствовала, а тут этот коллекционер объявился, крылья поджег и опять в грязь лицом окунул. Не могу я больше так как раньше, это ты во всем виноват, раз приручил меня – отвечай.
Иван пристально смотрел на нее. Взглянув на него сквозь пелену слез, она поняла что недосказанность с ее стороны в подобном разговоре, хуже ее угроз в подсобке.
–Ты спрашиваешь меня, зачем я угрожала тебе? А ты знаешь, что я вообще хотела сделать вчера с собой? У меня выбор маленький. Не пошла бы я никуда, у меня и ключа от кабинета нет, подруга моя твоим ключом нас снаружи закрыла, запасной тоже у нее, на всякий случай; я напугать тебя хотела, от безысходности, сама не понимаю что произошло? Ты для меня как соломинка для утопающего, в таких случаях я не я, прости меня, дура я.
Иван стал искать по карманам ключ от кабинета.
– Не ищи, она его у тебя со стола взяла, когда ты отвернулся,– Дарья посмотрела на часы. – Через десять минут она откроет кабинет.
– Если бы я согласился, то что? Я не понимаю?
– Я всю неделю как сама не своя, я этого коллекционера…– она достала из своей сумки большой охотничий нож. – Как ты думаешь, если я его убью, сколько мне дадут?
– Дай сюда, – Иван протянул руку и почти выхватил у нее нож.
– Ты дурак, идиот, декабрист, согласился, не согласился, зачем ты спрашиваешь? Спаси меня! – закричала она сильно побледнев, всю ее затрясло, схватив руками голову она повалилась на парту и громко зарыдала, перепуганный Иван не зная что делать, пошел за водой, когда он вернулся со стаканом воды, она была без сознания, он побежал за аптечкой хранившейся в подсобке, высыпав содержимое аптечки на пол он лихорадочно стал искать нашатырный спирт, найдя, он вылив остаток содержимого на платок лежащий рядом и аккуратно поднес платок к ее носу, через секунду она пришла в себя…