− Да, в каком-то из отелей города. Все их встречи проходили в гостиницах, потому что они постоянно прятались от людей.
− А после той ночи от нее были какие-то вести? – спросил Совин.
− Нет, с пятницы мы не общались, − ответила Жанна, хлюпая носом.
− Хорошо. У тебя есть контакты этого человека?
− Да, у меня есть его номер, − Жанна стала поспешно искать по карманам мобильный телефон. – Пишите, − сказала она, найдя аппарат, − его зовут Сергей.
Дмитрий вбил номер телефона любовника Майи и поблагодарил девушку.
Убирая смартфон в карман, и утирая слезы, Жанна добавила:
− Никак не пойму, зачем ей нужен был этот старикан? Еще Черун не знает об этом романе. Может быть, он смог бы как-то повлиять на Майю, но мне не хватает духу рассказать ему. Еще неизвестно, как он отреагирует.
− Илья? − переспросил Совин. – Они с Майей настолько близкие друзья?
В ответ Жанна фыркнула.
− Друзья, говорите? Да она его френдзонит по-черному.
Дмитрий потряс головой.
− Прости, как ты сказала?
− В смысле, не подпускает близко, но и не отдаляет совсем, вроде как друзья. А он с ума сходит по ней. Вы, что, разве не заметили?
− Жаль, что я не так восприимчив к чужим эмоциям, как это бывает у женщин, − хмыкнул Дмитрий.
При этом он с облегчением подумал: «Так вот почему парень так странно себя вел. А я все думал, с какой стати он прячет глаза?»
***
Дима понимал, что с Сергеем, как с крайне подозрительной личностью, следует вести себя предельно осторожно. В идеале, можно было организовать за ним слежку, но, ни адреса, ни даже фамилии этого человека подруга Майи не знала. Доскональное исследование компьютера пропавшей девушки, которым занимался Дмитрий весь следующий день, также не дало никаких результатов.
«Хорошая у тебя конспирация, друг», − подумал Совин, и, решив идти напролом, набрал номер Сергея.
В трубке раздалось решительное «алло!»
− Здравствуйте. Сергей?
− Да, слушаю.
− Вас беспокоит частный детектив Дмитрий Совин. Я веду расследование по делу пропавшей Майи Чернобуровой, и хотел бы пообщаться с вами…
Сергей резким тоном прервал Дмитрия:
− Я не знаю, кто это. Не звоните сюда больше, − и трубка жалобно разразилась короткими гудками.
Глава 2
Местоположение: 2
Дата: воскресенье, 20 января 2013 г. – понедельник, 21 января 2013 г.
Последнее, что я запомнила – грязная дверь, обитая дерматином. Я открываю ту дверь и оказываюсь здесь.
Все, что было со мной до этого момента, словно отгородилось от толстым слоем льда, сквозь который мне было ни за что не пробиться. Все, что случилось со мной после того, как я открыла дверь, не поддается никакой логике.
В растерянности я рассматривала место, в котором оказалась. Огромное жилище, не то дом, не то квартира, чья утроба окутана мраком. Темнота, царившая там, не казалась мне чем-то зловещим, напротив, я каким-то образом осознавала, что ее наличие здесь необходимо. Просто этот дом настолько устал от кишащей в ней много лет жизни, что ему очень нужно спрятаться внутри себя же самого.
Продвигаясь практически на ощупь, я зашла в одну из ближайших комнат. Истлевшие шторы были задвинуты не плотно, и слабые лунные лучи пробивались сквозь их лохмотья, немного освещая комнату, что позволило мне оглядеться по сторонам.
В углу, рядом со входом, стояла печь, некогда изящно украшенная бело-синими изразцами, напоминающими морозные узоры. Но со временем часть керамических прямоугольников потрескалась, некоторые отпали совсем, и так и остались лежать на полу, неубранные.
Овальное зеркало, разрезанное трещинами, заключенное в позелененную временем причудливую медную раму, едва заметно отражало мое бледное лицо, перекошенное испугом.
Обои на стенах были в вертикальную полоску, а между полосами кокетливо сплелись узоры нарисованных растений. Во многих местах обои отошли, а с потолка на стены стекали темные пятна плесени, пожирая и полосы, и растения.
Внезапно послышался звук шагов, и по коридору ко мне стал приближаться желтый огонек коптящей свечи. Над ее пламенем я различила слабо освещенное круглое женское лицо, по которому от глаз и рта во все стороны разбегались неглубокие морщинки. Однако они не портили внешность этой женщины, а делали ее лицо довольно добрым и приятным, без слов говоря о том, что в своей жизни она смеялась больше, чем злилась или грустила.
Двигалась женщина ровной походкой, словно плыла по воздуху. На ее плечах колыхалась теплая пуховая шаль, а многочисленные юбки еле слышно шуршали, когда она переставляла ноги или касалась подолом мебели.