Однако опытные прожжёные воры явно не согласятся с этим: им просто опасно говорить о подобных вещах, им, отпахавшим не один десяток лет на зоне – каждому! – просто обидно будет слышать такое. И поскольку именно они контролируют процесс, то я даже и не пытался поменять свою масть. Они же подумают, что их считают лузерами и неудачниками. Я ведь, когда вышел из зоны, был уже приблатнённым: не самая низкая ступень, но и не высокая, так – свой среди мелких рядовых урок, об таких не станут вытирать ноги, но и особого авторитета тоже не имеется. С паханами же настоящими общаться – кто ж такого без особой нужды допустит, и тем более кто позволит стать такому паханом? Что? Нет, я серьёзно подумывал тогда о том, чтобы стать вором в законе, приобщиться к, так сказать, ценностям воровской жизни и занять достойное место в иерархии. Ну или хотя бы поднять статус: не собирался я целую жизнь быть мелкой промокашкой, сопливым гопником, не имеющим права голоса в серьёзной воровской среде. Мне уже тридцатник стукнул, и имел я в конце концов право хоть на что-то?!
Однако когда я расспросил Романа – а я поддерживал постоянно с ним контакт – то понял: не будет у меня никаких шансов. Любые повышения – они ведь заслуживаются, то есть: главное – не то, насколько ты хорош сам по себе, насколько ты силён в выбранном тобой деле, нет! – главное: что ты сделал для братвы!
Я говорю абсолютно серьёзно: братва ведь оценивает не твои достижения в, так сказать, профессии, нет, она оценивает: сколько денег ты внёс в общак, какие дела порешал в интересах сообщества, какой образ жизни вёл – ну и прочую туфту в том же роде. А что я мог занести в свой актив? Скажем прямо, совсем немного: деньги я вносил по минимуму, в сходняках не участвовал – да и кто и зачем позвал бы туда меня, всегда болтавшегося где-то на периферии воровской жизни? Ну и образ жизни тоже не соответствовал: мне же приходилось – время от времени – марать себе руки обычной рутинной работой, не самого высокого, кстати, пошиба, и кто стал бы серьёзно воспринимать вора, совсем ещё недавно работавшего официантом?
Так что подобные амбиции быстро иссякли: я жил и вполне радовался тому, что у меня уже имелось: мать, всё так же трудившаяся в школе посудомойкой и уборщицей, наша комната в хорошем удобном месте в Москве, и мои воровские дела, продолжавшие приносить приличный доход. Я не рвался к тому, чтобы заработать всё, что только можно: на хрена было рвать жопу из-за лишних денег, рискуя ещё больше? Я и так был вполне обеспечен, требовалось только не забывать о маскировке и поддержании внешнего облика: я по-прежнему представлялся всем снабженцем, имеющим вольный график работы и надёжный хороший заработок, что подтверждалось деньгами, регулярно оставляемыми матери. Её мелкая по сравнению с моими деньгами зарплата – даже с традиционными довесками в виде плотных пакетиков с едой – вызывала уже смех. Но бросать работу она не собиралась: чем бы ещё занялась она в свободное время, им имея ни образования, ни особых интересов, ни цели в жизни. Что вы говорите: была ли цель у меня у самого? Ну как же: такая же цель у многих, если не у всех: хорошо вписаться и приспособиться. Становиться королём или миллиардером каким-нибудь я не собирался – у них ведь столько забот, да и стреляют их иногда, не без этого, но от многого другого отказываться я не собирался. Хотя… я же вам рассказывал об отношениях с бабами: не любили они меня, практически брезговали, так что здесь уж какая могла быть полноценная жизнь, не было её, это точно.
Но возмещать данную сферу я как-то пытался. Когда появлялось много денег, я покупал шлюх: просто звонил по телефону, узнавал цену, место свидания – я же не мог приводить их к нам в коммунальную квартиру! – ну и шёл на встречу. Выбирал я разное: разумеется, все они были моложе меня, но в остальном я не ставил особых ограничений. Мелкие, крупные, сисястые, жопастые, брюнетки, блондинки, шатенки. У меня имелся и компьютер с интернетом, где я мог выбирать конкретных девиц – в разумных пределах – жаждавших встретиться с состоятельными мужчинами для проведения досуга. Неважно, что мужчина оказывался мелким таким огрызком, в штанах там работало всё нормально, совсем даже неплохо для полутораметрового карапета. С деньгами я никого не обижал, давал так сказать на чай и на памперсы, с некоторыми же девицами я встречался многократно. И даже несколько, можно сказать, романов случилось у меня тогда: а самый яркий и продолжительный из них мог привести к последствиям. Каким? Совсем не к таким, как вы подумали, просто одна девица, с которой я общался несколько месяцев подряд, решила с моей помощью решить личные проблемы. Нет, я могу их понять – всех этих приехавших из глубокой провинции дурочек, мечтающих любой ценой зацепиться в столице. Где ещё им будет так хорошо, по крайней мере многим из них! А если ещё и из другой страны: ну тогда брак с москвичом решает если не все, то многие их сложности. Да, так вот: встречался я с одной хохлушкой, наглой и разбитной такой шатенкой, мелкой почти как я и с явными воровскими замашками, так что ухо с нею приходилось держать востро. Брала она по сотне долларов, но я постоянно оставлял ей мелкие презенты, так что она явно привыкла ко мне и не хотела, можно сказать, отпускать. Она даже решила замутить афёру: якобы однажды у меня там протекло –несмотря на презик! – так что она боится, что может залететь, и интересуется: а что я намерен делать. А что я? Я же вам рассказывал уже, сколько афёр провернул в своей жизни – ещё даже в детском возрасте – так что подобные штучки против меня применять бесполезно. Поговорил я с ней, вежливо объяснил, что она неправа, и дал ещё сотню долларов. Так что больше я её не видел – наглую рыжую аферистку, сразу всё понявшую и по-тихому слинявшую из моей жизни.