В-общем, на дело я отправился около семи вечера, когда уже начинало темнеть, а Блыдник с семейством сидел дома. У него имелось двое детей – сын и дочь, проходившие все сложности подросткового возраста и наверняка шлявшиеся где-нибудь на улице, и ещё жена. Я видел её пару раз: жирная наглая тётка была под стать своему мужу, такая же уродливая и пупыристая, и совершенно не удивляло, что он постоянно искал приключения на стороне. Но к ней у меня претензий никаких не возникло, и грохать её я не собирался.
Но надо было ведь придумать, как его достать: я совершенно не продумал сценарий – где и как я всажу в него целую обойму, чтобы иметь возможность потом уйти от будущей погони, от злобных ментов, что устремятся за мной и точно не станут церемониться, потому что убийство – это убийство! Так что когда я добрался до нужного дома – торчавшего в оживлённом и бойком достаточно месте – я решил подумать. Если бы гад вышел один на улицу, по какому-нибудь делу или в магазин, ему была бы хана! Это я точно говорю, но он явно никуда не собирался, и мне пришлось действовать самому.
В-общем в подъезд я попал и добрался до нужного – третьего – этажа достаточно спокойно: никто особо не шлялся в вечернее время субботнего осеннего дня по хорошо освещённым коридорам. Камеры тоже нигде не висели: это было хорошо, моя фигура и хмурая злобная мордочка не попала бы в зону их контроля. Но главное теперь: стало добраться до Блыдника, чтобы я остался с ним на пару минут один на один и сделал своё дело, которое обязан был сделать.
Планировка дома позволяла мне устроиться в тихом месте и выглядывать из-за угла, держа под контролем дверь квартиры. Но просто звонить и лезть: было глупо, вряд ли этот гад открыл бы мне дверь, на хрена ему сдался такой мелкий ничтожный карапет как я, а если бы открыла жена: что бы я стал делать? Так что я решил подождать.
Но торчал я под дверями недолго: через полчаса где-то в лифте подъехала шумная компашка, и трое подростков – парень и две девицы – ввалились в квартиру Блыдника, так что я решил не лезть. На хрена мне были жалкие сопляки, отродья того, кто единственный был виноват передо мною и другими, и вмешивать сюда их я не решился.
Так что я сделал всё на следующий день: немного отдохнув, я собрался с мыслями и силами и решил обязательно закончить дело. Приехал я пораньше, не как вчера: было ещё светло, и чтобы случайные свидетели меня не запомнили, я спустил на голову капюшон. Неподалёку перед домом стояли ларёк и афиши, и я какое-то время тёрся рядом, изучая рекламу и не теряя из виду входную дверь дома, из которой, я надеялся, рано или поздно появится Блыдник. Однако он не появился, и пришлось самому двинуться вперёд, потому что оттягивать я не мог.
Нет, вы представьте себя на моём месте: я – взведён и настроен, гад – сидит в норе и не высовывает из неё носа, а под ногами постоянно путаются не относящиеся к делу типы! Какая тут осторожность, какая тут тайна, какое тут надёжное алиби, к чему не смогли бы подкопаться даже въедливые наглые менты, которые – уж можно было не сомневаться – выпьют всю кровь! Так что когда открылась дверь и незнакомый мужик вышел на площадку, я не выдержал. Попав в подъезд, я огляделся: никто не торчал в коридоре и не использовал лифт, всё было тихо и спокойно, и так же тихо и спокойно, не спеша, отдыхая в тёмных местах, я добрался до квартиры Блыдника, где, судя по звукам, как раз что-то сейчас и происходило.
Небольшой скандал, лёгкая перепалка, слышная даже из-за закрытой двери, и голос Блыдника как раз наезжал на голос незнакомого мужика, готовясь подняться и разорвать противника на ошмётки, и всё это прямо тут, сразу за дверью, в пределах слышимости и почти видимости, если бы только дверь и стены были прозрачны и пропускали изображения. Но чудо не потребовалось: дверь резко открылась, и незнакомый парень выскочил на площадку и дёрнул мимо меня по лестнице вниз, чуть не сбив по дороге.
И тут меня прорвало: вся злость и ненависть, копившиеся к таким как Блыдник и собиравшиеся в глубине – да, именно они заставили меня полезть вперёд! Я себя не контролировал, а хитрые и шустрые лапки, отличавшиеся прежде в одном, взялись за другое: как будто со стороны в хорошо освоенной компьютерной игре я смотрел на открывающуюся широко дверь и злобную морду Блыдника, успокоившуюся и ушедшую куда-то вниз после трёх точных выстрелов в упор, а потом ещё морды трёх его ублюдков-подельников, выплывавшие из тени и приближавшиеся ко мне, так что приходилось снова нажимать на курок, а когда патроны кончились, лапки так же быстро перезарядили оружие, и тот, пятый, кто только что выяснял отношения с Блыдником и вернулся на площадку, тоже получил две пули, и только тогда я снова взял под контроль столько всего только что наделавшее тело, и быстро уже спустился вниз и выбежал из подъезда.