За двадцать минут до полуночи новоявленная «Хоши» выдвинулась в сторону Колизея в сопровождении свиты из друида Йо, друидессы Анны и духа самурая. Нэмид строго-настрого наказали с соплеменниками не общаться, на собственное имя не отзываться и изо всех сил вживаться в роль Хоши, чтобы не просто притворяться, а быть ей, когда произойдет встреча с демоном. Вот только мысленная мантра «Я — Хоши, я — Хоши» не слишком-то помогала несчастной девушке свыкнуться со своей второй личностью. Колени подгибались сразу же, стоило ей вспомнить, как огромная птичья пасть клацала всего в паре сантиметров от ее плоти, в то время как она, Нэмид, кричала и рыдала, пытаясь вжаться в сырую землю спасительной норы.
— Мы будем рядом, — считав ее опасения, шепнул Йо. — И у тебя всё обязательно получится, ведь ты… ты настоящая. И Рё об этом знает.
— К тому же, твой тыл надежно защищен аж десятью шаманами. Ты обязательно будешь в порядке, — добавила Анна, поправляя массивный капюшон. — Чего нельзя обещать по поводу Рё.
— То есть?
— Я не хотела говорить при Торуми, но Кейко собралась полностью очистить его душу от демонической половины, а это не всегда хорошо заканчивается.
— От него может ничего не остаться, если большая часть души была отравлена, — Нэм прикрыла глаза, пытаясь понять, огорчает ли ее перспектива, что Рё прервёт своё существование окончательно. А если огорчает, то кого именно — её саму или Хоши. Чего бы хотела Хоши?
— Твой отец тоже занимался очищением демонов? — догадался Йо, за что сразу же получил осуждающий взгляд от Анны. — Ой.
От Нэмид не ускользнули эти переглядывания, и она медленно выдохнула:
— Мой отец феодал, да и шаманом не был. По крайней мере, так я должна говорить, пока мы всё не уладим, верно?
— Ты должна не просто говорить, а еще и верить в то, что говоришь, — напомнила Киояма. — Это самое важное.
Празднество уже полчаса как началось, так что улицы казались пустыми. Лишь изредка попадались компании из двух-трех человек, очевидно, решивших подтянуться на фестиваль попозже, но Нэм всё равно чувствовала себя не в своей тарелке, ожидая, что вот-вот встретит кого-то из соплеменников. И как тогда ей себя вести? Как она сможет делать вид, что никого не узнает? А что, в конце концов, они скажут, увидев ее дикий наряд? Экая невидаль наряжаться японкой, в то время как подавляющее большинство Патчей вытащило из закромов свои лучшие пончо и костяные ожерелья.
Так сделал и Магна: надел пончо отца, любовно расшитое рукой его матери, снял привычные рога, предпочтя на этот вечер увенчать голову четырьмя перьями, и отправился на праздник. И всё было хорошо, пока он не обнаружил, что ни его невеста, ни будущий тесть в Колизей, увешанный красочными бумажными фонарями, не явились.
Канги ожидаемо нашелся у себя — страшно подавленный, разбитый горем, потому что сегодня утром, пока его не было дома, его дочь собрала свои немногочисленные пожитки и исчезла в неизвестном направлении. Отчаявшийся отец, к своему стыду, искал её даже у Хао, но тот только на смех его поднял, заявив, что уж к нему Нэмид заявилась бы в самую последнюю очередь. Причем предпоследним пунктом в этой очереди значился бы какой-нибудь серийный убийца младенцев.
И вот теперь, когда Магна шёл по опустевшей площади Добби, он с трудом понимал, что происходит с ним и его жизнью. Зачем ему вообще понадобилось жениться на Нэм именно сейчас, когда весь мир летит в тартарары? Потому что Хао проявляет к ней весьма недвусмысленный интерес и вот-вот умыкнет из-под носа? То, как тот произнес своё поздравление по случаю помолвки, выглядело, скорее, как пожелание сдохнуть, если наблюдать за выражением глаз, а на слова и улыбку не обращать внимания. Магна это заметил. Наверное, потому что захотел заметить. Магна не идиот. Он всегда знает, когда от хищника исходит угроза. А Хао Асакура, без сомнения, существо не травоядное.
А что же такое Нэмид? Без сомнения, не кроткая овечка, которую и следовало бы подыскивать в жены. Эта девица строптива, порою совершенно несносна, и даже если будет послушно кивать на его просьбы, в конце концов она всё сделает по-своему. Так отчего ему, Магне, захотелось именно её? Может, он принял этот вечный вызов в её глазах на свой счет? Ведь он — охотник, а они люди весьма азартные.
И вот он видит эти глаза наяву — дикие, с чертовщинкой, но словно бы на другом лице, которые смотрят на него со странной смесью ужаса и ожидания. Ему понадобилось десять секунд, чтобы понять — ему не показалось. Это действительно…
— Нэмид! — взревел Магна. — Ты что вообще о себе возомнила?! Как ты, незамужняя женщина, могла вот так запросто оставить дом своего отца?!
— Не реагируй, — шепнула Анна, но было уже поздно. Нэмид видела своего жениха, возвращалась в собственную шкуру молодой целительницы и понимала, что просто так ей не отвертеться.
— Таскаешься тут не понять с кем, — Анну и Йо Магна не узнал не столько из-за плащей, столько из-за того, что даже не взглянул в их сторону. Он схватил девушку за руку и поволок за собой, как нерадивую шавку, сдавливая кисть руки так сильно, что Нэмид жалобно ойкнула.
— Нужно его остановить! У нас нет на это времени! — пожираемый паникой Йо уж было бросился вдогонку за Патчами, но Анна остановила его, настойчиво удержав за руку.
— Не стоит, — мрачно констатировала она. — Если Нэмид сама с ним не справится, то толку от нее не будет. Дочь феодала не позволила бы какому-то Патчу тащить ее в ночи неизвестно куда, отчитывая, словно нашкодившего ребенка. Понимаешь, о чем я?
— Кажется, — неуверенно произнес Асакура, в последний раз бросив тоскливый взгляд за поворот. Похоже, всё пошло не по плану.
Кимоно лезло под подошву, ноги заплетались, и Нэмид едва поспевала за Магной, предпринимая жалкие попытки вырваться. Мужчина же словно бы этого не замечал и всё продолжал волочить ее в сторону отцовского дома. Времени до полуночи оставалось всё меньше и меньше, но никто, похоже, даже не думал приходить Нэм на выручку.
— Поверить не могу, что ты ушла из дома!
— Пусти! Мне нужно…
— Тебе нужно домой, чтобы успокоить отца и на коленях вымолить его прощение, — рыкнул Магна, сверкнув на невесту недобрым взглядом. — И для кого это ты так разоделась? Для него что ли? Думаешь так он тебя заметит? Жалкий вид!
На секунду Нэмид показалось, что он в курсе, зачем она надела кимоно, и так решил не пускать ее на столь опасную авантюру, однако эта мысль почти сразу же растеряла свою правдоподобность.
— О ком ты говоришь?!
— О нашем господине, конечно же! Он рассказывал, что в прошлых жизнях у вас были междусобойчики. Но раз тебе настолько его не хватает, то беги, ложись под него, он же наверняка тебе…
Когда его голову резко повело в сторону, а щеку обожгло, Магна даже не осознал, что случилось. Он впервые видел Нэмид вот такую — взбешенную настолько, что фуриоку непроизвольно выплеснулось и подсветило ее кожу слабой голубоватой дымкой. Она его ударила? Она действительно его ударила?
— Я сама решу, куда мне идти, как одеваться и под кого ложиться, — прошипела Нэм, отдергивая рукав и высвобождая зафиксированные в подкладке браслеты, один из которых в то же мгновение подсветился, преобразуясь в проводник. — Я еще не вышла за тебя замуж, так что не смей раздавать мне указания, Рё.
Приветственное ржание и удар передних, вставших на дыбы копыт заглушили последнее слово. Перед ней материализовался дух, которого она призвала, чтобы успеть к Колизею до полуночи и спасти невинных. Вот только она никак не ожидала, что на помощь ей придет вполне конкретное существо, и Нэм узнала его сразу. Чёрный боевой скакун Рё, на котором они неслись в воспоминаниях, и которого, кажется, звали…
— Кадзе! — ее руки с готовностью ухватили призрачные поводья, и она, подтянувшись, взобралась в седло. Нэмид до смерти боялась ездить верхом — Нэмид, но не ее первая реинкарнация, — и именно ее отвагу она ощущала в бурлившем по всему телу адреналине. — Пошел!