Наконец, наши ди-джей и «папа» почти ласковым и где-то даже заискивающим тоном уговорили его покинуть клуб. Полицию так никто и не вызвал. Причина столь странного их поведения заключалась в том, что «Ди Каприо» был членом какой-то мафиозной группировки. Ну, или, во всяком случае, они нас так уверяли.
На этом наш рабочий день закончился. Как только он исчез из поля зрения, мы побежали домой, заперлись на все замки и выпили по рюмочке, чтобы успокоиться. Света рассказала, что они спокойно разговаривали, когда кореец вдруг схватил ее за грудь, сильно сдавил и начал крутить. От неожиданной боли моя подруга дала ему пощечину. Вот из-за этого «Ди Каприо» и разворотил нам весь клуб. Оказалось, что этим она смертельно его оскорбила: оплеуха от женщины – это само по себе страшное унижение для корейца, а тут оно было еще и прилюдным!
Немного придя в себя, Света быстро собралась и ушла к Майклу.
Я заварила себе лапшу.
Девчонки обалдело продолжали обсуждать произошедшее, – перепугались мы не на шутку. Разумеется, все мы очень хорошо ее понимали и хором хвалили за мужество: «Нечего руки распускать!», «Пусть знают наших!», ну и тому подобное.
Только мы, наконец, успокоились, как я услышала где-то поблизости голос «Ди Каприо».
– Девки, по-моему, он сюда идет! – вскрикнула я.
Мы прислушались: пьяный и не на шутку разгневанный голос приближался.
По-моему, в тот момент мы могли бы услышать даже гулко стучащие сердца друг друга.
Шаги замерли совсем близко, – мы отпрянули от входа и замерли… Дзинь!!! Стекло в двери разлетелось на мелкие кусочки. Оставшиеся в ней решетки еще придавали нам некоторой уверенности, но в душе мы уже понимали, что под таким решительным напором наша крепость долго не продержится.
– Скорее к задней двери! – приняла я мгновенное решение, и мы бросились в ванную.
В тот момент, когда «Ди Каприо» разбивал дверь, «Деревня» принимала душ. Она выскочила из кабинки и, в чем мать родила, спряталась за вешалкой с одеждой.
– Скорее наружу! – крикнула ей Вика, лихорадочно открывая запасной выход.
Девчонки, вдоволь наматерившиеся в свое время на эту дверь, выходившую на улицу прямо из ванной, сейчас были счастливы от того, что она все-таки есть.
Но, увы, ничего хорошего нас за ней не ждало: пятачок метр на полтора, окруженный бетонным двухметровым ограждением, плавно переходившим в крыши соседних домов. Мы замерли и с ужасом стали ждать: взломает взбешенный «Ди Каприо» входную дверь или нет? Вика в это время каким-то чудом смогла залезть на ограждение.
Через несколько минут мы снова услышали голоса, на сей раз уже «мамы» и «папы», и, наконец, все стихло. Внутрь нашей квартиры так никто и не вошел.
Мы тихонько вползли обратно в дом, откопали из-под кучи одежды «Деревню» и выглянули на кухню: стекла в двери не было, как не было и окна, – одни решетки остались. Я посмотрела на стаканчик с лапшой: внутри поблескивала кучка осколков.
Я вздохнула, подумав о том, что это была последняя упаковка лапши в этом доме, и взялась подметать пол.
– Не, вот козел, а? – все еще пребывая в шоке, пробормотала Инка-»Деревня».
– Нда-а, веселая ночка, ничего не скажешь, – подтвердила Юля.
Прошло уже минут двадцать с начала приведения разрушенного жилища в порядок, как вдруг мы снова услышали голос «Ди Каприо», но уже, слава Богу, где-то вдалеке. Я выглянула наружу: возле клуба «Оскар» стоял ОН и бил какую-то девушку коленом в живот.
Мимо проходил американский патруль, но никто не вмешался: по Уставу не положено.
– Скоты! Никто даже полицию не вызовет, – со злостью сказала я.
– Ага, дураков нема! Сегодня его в полицию заберут, а завтра он весь таун спалит, – глядя на меня, хмуро ответила Юля, – вот никто связываться и не хочет. А че, все равно он завтра проспится, всем забашляет, и дело с концом! Вот с полицией никому и нет охоты возиться.
– Все равно – идиотизм! – возмущалась Инка. – Хотя, кореянок он по-любому бить не будет, а русские – на хер никому не нужны. Нас хоть убей – никому дела не будет!
Надо же, как в воду, зараза, глядела! Но тогда мы об этом еще не догадывались.
На следующий день нам поставили новые стекла. Казалось, что прошедшая ночь была каким-то кошмаром.
Вечером к нам зашла мама:
– Света, тебе придется извиниться, – сказала она Светке, забежавшей в квартиру перед работой.
– Это еще за что? Он меня побил, и я же еще и извиняться должна?! – от неожиданности и абсурда подобного заявления мы сидели, открыв рты.
– Если не извинишься, у нас будут серьезные проблемы. Ты его оскорбила. Нельзя было его по лицу бить. Придется извиниться, – с нажимом повторила она.
Света, ничего не сказав, вышла из кухни и стала собираться на работу. В тот же вечер она извинилась перед человеком, который жестоко избил ее накануне.Глава 7
Приближался день моего рождения. Я пригласила всех своих, из «Стерео», некоторых девчонок из других клубов и Таню, а из американцев – только Джерамайю и Санни. К сожалению, последний – неожиданно отпал, так как его отправили в командировку.
Я закупила кое-какие продукты и приготовила «Оливье», курочку и картошку. Стол был небогатым, но все были так или иначе рады, потому как готовить всем было вечно некогда, а уж тем более – русскую еду.
Компания у нас подобралась веселая: шутки, тосты и анекдоты не прекращались. Вскоре приехал Джерамайя с чудным букетом цветов.
Честно говоря, от него я совсем этого не ожидала. Он никогда не пробовал за мной ухаживать и, насколько я поняла, у него в другом городе была девушка, тоже русская, которая ему очень нравилась. Видимо просто парня так воспитывали, что на День Рождения к девушке надо идти с цветами. Хотя, в общем-то, у них это не принято.
Мы выпили еще немного шампанского, и пошли на работу.
У нас в запасе оставалось минут десять, и по дороге мы решили зайти выпить кофе и послушать местные сплетни.
Мы расслабленно смаковали кофеек, как вдруг краем уха кто-то уловил слово «зарезал» и уточнил у знакомых девчонок, что случилось.
– Да девочку русскую кореец зарезал из ревности. То ли она ему с америкосом изменила, то ли просто так приревновал… Теперь уж кто его знает!? Короче, насмерть, – с готовностью просветила нас одна из девушек.
Мы переглянулись, вспомнив недавние Инкины пророчества.
Я представила как паршиво, наверное, ее родителям сейчас. Вот так живешь себе и думаешь, что твой ребенок находится за границей и очень счастлив, а он приезжает однажды домой, но уже не в удобном кресле первого класса самолета, а в гулком и неудобном цинковом гробу. Грустно, одним словом…
Наступила пятница.
Санни вернулся из командировки и сразу же пришел в «Стерео»:
– Мне очень жаль, что пропустил твой день рождения. Как все прошло? – спросил он.
– Нормально. Девичник был, можно сказать.
– Какие-нибудь новости были, пока я отсутствовал?
– Да нет, все как обычно, – Света просила нас не говорить никому об ее избиении.
– А мы с Чарли, кажется, хорошую квартирку нашли. Хочешь, пойдем завтра, посмотришь, – предложил он.