— Ладно, ладно я уже не сплю.
Мой хохот заполонил всю комнату.
— Ах ты, маленькая лгунья, ты поплатишься за свою наглую ложь.
Джеймс страстно накрыл мой рот поцелуем, проскальзывая языком внутрь. Слегка прикусив мою нижнюю губу, он с размахом откинул с меня одеяло. Холодок обдул моё голое тело, от чего по коже прошлись мурашки и встали соски. Джеймс отпрянул от меня и оценивающим взглядом прошёлся по мне.
— Детка, ты просто идеальна. Я всегда буду тобой восхищаться.
Мигом он агрессивно припал ртом к моей груди. Всасывая и лаская сосок на одной груди, Джеймс перебирал горошину соска другого полушария. Громкие стоны одним за другим вырывались из меня, я цеплялась пальцами за простыни, крепко сжимая их. Джеймс приподнял моё бедро и положил к себе на плечо. Медленно его рука спустилась с груди вниз по животу, приближаясь к истекающей смазкой лону. Введя в меня сразу два пальца, он начал не спеша ими двигать, задевая все мои чувствительные точки.
— Милый, б-быстрее прошу.
Но он как будто меня не слышал, он специально делал все медленно, мучая меня этим наслаждением. Одной рукой я прижимала его к свой груди, а другая оставляла на его спине красные полосы от ногтей. Чувствуя разрядку, я начала сильнее помахивать бёдрами, чтобы достичь её. Но у Джеймса были другие планы. Он взял свой член и не спеша ввёл его в меня, проталкивая сантиметр за сантиметром. Рывком он полностью оказался во мне, от чего я вскрикнула. Грубыми и резкими точками он вбивался моё податливое тело, и, чтобы усилить ощущения, Джеймс взял меня за лодыжки и положил их себе на талию. Машинально я скрестила их у него за спиной и притянула его сильнее.
Стенки влагалища начали сокращаться, а перед глазами начало все мутнеть. Вскоре я почувствовала долгожданную разрядку, а в следом за мной и сам Джеймс кончил прямо в меня. Обессиленно упав на мою грудь, он блаженно ловил воздух ртом, пытаясь отдышаться. На меня нашёл какой-то порыв нежности, и я крепко прижала его к себе, перебирая его мокрые о пота волосы. Вдруг по комнате разнесся телефонный звонок, это был айфон Джеймса.
— Черт, это Джастин. Что мне ему ответить?
— А ты просто скажи ему правду, что мы вместе и ты меня любишь
— Ха-ха очень смешно.
Показав мне знак молчания, Джеймс ответил сыну. Почему-то мне стало обидно, ведь меня давно волновал этот вопрос, когда он расскажет о нас Джастину. Я не понимала почему он оттягивает этот момент, может он не уверен в своих чувствах ко мне или все ещё не может забыть свою жену. Мозг подсказывал мне, что у него были свои причины, но а сердце на пару женской логикой говорили мне, что он специально меня скрывает. Сердце взяло вверх над разумом, и поэтому поддавшись чувствам я начала нападать на него.
— Джеймс, скажи мне, когда ты прекратишь скрывать наши отношения от сына. Рано или поздно он должен узнать правду.
— Милая, ещё не время, он ещё не готов к этому.
Он потянулся ко мне с объятиями, но я резко оттолкнула его от себя.
— А когда он будет готов, когда ему стукнет тридцать лет?
Мой голос уже перешёл на повышенны тон, а от злости я скрестила руки на груди.
— Ханна, ты ничего не понимаешь. Джастин не готов к новой женщине в нашей семье.
Его слова ранили меня очень глубоко. Какая же я глупая! Навыдумывала, что наконец то у меня появился любящий мужчина, который вот-вот примет меня в семью. Но сам он не был к этому готов. Может он тогда вообще меня не любит? От переизбытка чувств из глаз потекли слезы и, встав с кровати, я начала собирать свои вещи.
— Отвези меня домой.
Натягивая на себя джинсы, я произнесла требование в приказном тоне.
— Ханна, ты же не всерьёз все это.
Но я не слышала, о чем он там сзади говорит. Я почувствовала, как одна его рука упал мне на плечо, а другая прижимала к себе.
— Ты чего так разнервничалась, что я тебе такого сказал?
Бросив все свои вещи на пол, я резко развернулась к нему.
— Вот именно, Джеймс, ты все сказал, что нужно.
— Ханна, ты можешь выражаться яснее.
— Хорошо, я объясню тебе. Ты сказал, что в вашей жизни нет место для новой женщины, то есть для меня. Потому что ты, Джеймс Уайт, не можешь отпустить прошлое, ты ещё живёшь теми событиями, когда твоя жена была ещё жива и у вас была настоящая семья. Я понимаю всю твою боль, как тебе плохо без неё, но ты должен двигаться дальше Джеймс, ради памяти своей жены и будущего своего сына. Отпусти себя, отпусти все свое негативное прошлое ради себя и сына.
Мой голос предательски дрожал, а истерика перешла уже на новый уровень. Джеймс сжал кулаки до белых костяшек, его зрачки помутнели от злости, а его голос перешёл на крик.
— Думашь это легко, вот так раз и всё отпустить. Все эти девять лет я старался заменить Джастину маму, выстраивал тонкую линию доверия между нами, а сейчас ты мне говоришь, чтобы я вот так её разрушил. Он ведь будет считать меня предателем, что я предал память его мамы. Ты это понимаешь?
Он больно схватил меня за плечи и начал трясти как трепчаную куклу.
— Ай, Джеймс, ты мне делаешь больно, отпусти.
— Да, ты все та же эгоистка, что была в школе. Ты только думаешь о себе и своих интересах.
— Неправда, я волнуюсь о нас, ведь ты стал частью моей жизни. Но, к сожалению, я не стала твоей частью. А теперь отвези меня домой. Мне нужно побыть одной.
Джеймс ничего не сказал, он не проронил ни слова, он просто ушёл, и выходя из комнаты хлопнул дверью. Слезы нахлынули с новой силой, и я медленно села на пол, обхватывая колени. Было так паршиво на душе, что хотелось от безысходности кричать на весь мир. Собравшись с последними силами, я до конца собрала вещи. В комнату вошёл Джеймс и молча собрал свои вещи.
— Мы можем ехать.
До машины мы шли в полнейшей тишине, и так же мы ехали до дома. Через два часа мы были уже в городе. Всю дорогу мне хотелось первой заговорить с ним, но гордость не позволяла. Я все ещё думала, что он первый начнёт, но он упорно продолжал молчать, смотря только на дорогу. Вот мы уже подъехали к моему дому. Джеймс заглушил мотор машины, вцепивщись в руль, он уставился в одну точку. Это молчание выедало мне мозг, и поэтому я решилась первая заговорить.
— Джеймс, может мы…
— Ханна, не надо. Мне нужно побыть одному и привести свои мысли в порядок.
По щеке пробежала слеза, и быстро её смахнув, я вышла из машины и забрала свою сумку. И как только я это сделала, Джеймс завёл мотор и уехал. Вот так, не попрощавшись, уехал. Я быстро забежала домой, кинула вещи в дальний угол и села рыдать в ванне.
Джеймс
Гнев и злость закипали во мне со скоростью света. Я прекрасно понимал, что Ханна права на счёт того, что мне нужно отпустить прошлое и рассказать Джастину о ней. Но я боялся, боялся признать свою слабость, ведь меня всегда учили, что нужно быть сильным. Я не заметил, как приехал на знакомое мне место, на кладбище. Выйдя из машины, я направился вглубь. Под раскидистой ивой красовался большой мраморный памятник с ангелом, огороженный ажурной оградой и кустами белых роз. На памятнике было написано
"Здесь покоится Кейси Элизабет Уайт, любящая мать и жена. Мы будем помнить тебя всегда".
— Здравствуй, Кейси.
Я спустился на землю и склонился к могиле жены. Взяв оттуда фотографию Кейси, я прижал её к своей груди. Слеза потекла по моей щеке, капая на рамку.
— Что мне делать, Кейси? Я очень сильно её люблю, но я боюсь отпустить всё, боюсь, что Джастин не поймёт меня и возненавидет. Скажи мне, что мне делать?
Из моих раздумий меня вырвал звонок.
— Здравствуйте, мистер Чао. Как ваши дела?
— Мои прекрасно, вот я спешу вам сообщить, что вы должны завтра ехать в Лос-Анджелес на месяц на конференцию.
— Эм, это как-то неожиданно, но хорошо я согласен, когда вылет?
— Завтра в 11. Буду вас ждать. До завтра.