Внешне бесстрашный Волька тоже ощутил мандраж:
— Это ты им: шипящим скажи.
— Я иду первая! — Решительно изрекла Владлен, встряхнула голову и расправила усталые плечи. — Бояться не в моих правилах.
И она пошла, ловко ступая на носочки и обходя живые узлы. Ее босые, девичьи ноженьки, несмотря на многочисленные ушибы, удары и набивку закаленными железными, а порой раскаленными в печах ломами, были стройны и изящны. Мальчики, как будущие мужчины — невольно залюбовались ими.
При неверном, голубоватом свете факела они нагие ноженьки в ссадинах казались таинственными, словно у древней богини. Ее мягкая и вместе с тем гордая поступь придала уверенности.
За ней последовали два товарища. Двигались не спеша, но твердо, возможно, здесь сыграл свою роль положительный опыт с пауками. Скорее всего, и тут удалось пройти, но несколько капелек алой крови упали на шевелящихся рептилий. Этого оказалось достаточно, чтобы они бросились на израненных мальчишек.
— Руби обоими мечами и бегом. — Отчаянно, закричала теряющая, мужество Владлен.
Сунув факел в зубы, ребята стали прорываться. Змеи кидались со всех сторон, их рубили. В ответ твари кусались. К счастью большинство их укусов были неядовитые.
— Беги быстрее не давай им кинуться адским скопом. — Сквозь жемчужные, тускло блистающие во тьме зубы проскрипела, задыхающаяся от напряжения Владлен.
Страх и активные тренировки в беге придали голоногим ребятам сил. Они все ускорялись и ускорялись. Змеи мчались за ними.
Олег Рыбаченко пропел, прерывистым от напряжения голосом. Но при этом сочиняя на ходу:
Тут совершенно неожиданно твердая почва кончилась, и отчаянные юные воители оказались перед небольшим озером.
По нему плавали исполинские ящеры, в броне с большими головами и метровыми пастями. В каждой зубов в шесть рядов, лиловый панцирь покрыт шипами.
Рассуждать и торговаться некогда, первым прыгнула девушка-пантера Владлен, за нею остальные. Мальчишки-каратисты скакали с одной спины на другу, у них был опыт подобных прыжков по бревнам. Надо отдать должное — пацаны тренировались не хуже спартанцев, но при этом было гораздо техничнее их. Действительно заниматься по-научному, но без жалости к себе. Повезло избранным с родителями.
Правда, шипы кололи, но пробить многострадальные, мозолистые ступни мальчишек-каратистов и боевой девчонки-терминатора было не так просто.
Тут Олег Рыбаченко отчаянно простонал:
— Мне плохо, сильно кружиться голова.
Мальчик-вундеркинд едва держался, прыгая по монстрам.
— Держись, осталось чуть-чуть. — Крикнул в не меньшей степени измотанный Волька.
— Я падаю. — Это уже был не возглас, а полный боли вскрик смертельно раненного пацана.
Мальчишка-вундеркинд и впрямь не допрыгнул, плашмя рухнул в воду. Тут черепаха с головой очень крупного бегемота, бросилась на него, моментально перекусив пополам. Впрочем, бедный мальчик-поэт Олег Рыбаченко, погибая, даже не вскрикнул, некогда наивные, но смелые глаза навечно застыли.
— Похоже, он умер от змеиного укуса. — С сожалением изрек Волька Рыбаченко. — Бедный мой братик, да хранит его Лада.
— Надеюсь в небесной организации, если это, правда, наш товарищ найдет себе достойное место. — Произнесла с пафосом девушка-каратистка Владлен.