— Вот я теперь калека, надеюсь временно, но с одной левой рукой, я не столь ценен. — С горечью произнес юный воитель.
— Ну, ничего может даже наоборот, больше будешь думать в бою. А теперь надеюсь самое трудное позади. — Девушка-каратистка прищурилась, прошептала краткую молитву.
Однако и тут избранником волшебства легче не стало. В лабиринте дорожка оказалась заваленная раскаленными углями, а с боков летели стрелы, сверху падали расплавленные капли, со свистом рассекали воздух острейшие диски. Впрочем, девушка и крутой паренек часто бегали босиком по горящим углям, на ступнях у них были набиты изрядные мозоли, но коридор тут оказался чрезмерно извились и длинен. По нему бежать было изнурительно.
Несколько раз в избранных витязей — Владлен и Вольку болезненно попадало, и они выдергивали стрелы, лезвия-скорпионы из нагих, изувеченных тел. Им еще относительно конечно везло, что ни один жизненно важный орган задет не был.
А может тем, кто избран сверхъестественными сущностями и в самом деле по силам любые чудеса…
Постепенно раскаленных до красна углей, становилось все меньше и меньше. Взбодренные избранники витязи прибавили шагу. Ну, вот они жгучие "светлячки" кончились, стало прохладнее в воздухе.
Девушка-витязь Владлен сама густо облитая потом, кровью, и страшно измученная, поддержала падающего с ног возлюбленного Вольку. Громко прошептала на ушко:
— Вот и эта мука кончается. Сейчас присядем, слегка отдохнем.
Юный витязь прошептал в ответ:
— Я хочу пить, умираю от жажды.
— Да я тоже, но у нас нет другого выбора. Где тут взять воды. — Сказала, едва держащаяся, на обгоревший ногах с проступившими от напряжения жилками Владлен.
— Мои ноги подкашиваются, я не смогу идти дальше. — С трудом произнес падающий Волька.
— Нет, ты можешь! Кроме того, как знать, что нас ждет на том свете. — Рявкнула, пересохшим ртом девушка-каратистка.
— Помнишь, мы участвовали в спиритических сеансах Родноверия и нам являлись души воинов и ученых мужей. — В слабом голосе Вольки Рыбаченко звучала надежда.
— Мы же точно не знаем, чьи это духи, хотя то, что смерть не является концом это очевидно. Душа я точно знаю, способна покидать тело, и двигаться вне плоти, самостоятельно, вернее повинуясь мысленному приказу. — При этих словах Владлен обретала уверенность. Во всяком случае, в том, что не все кончится с разрушением телесной оболочки.
— Сейчас плоть доставляет мне сплошные мучения. Я даже думаю, не проткнуть ли себя мечом, как Антоний. — Пробормотал исстрадавшийся до крайности Волька.
— А родить общего от нас сына. Ведь этого не сможет сделать покойник, а хочу иметь от тебя ребенка. — Уверено произнесла девушка-каратистка. Владлен — девушка-наставница, сама не ожидая подобного, выдала свое сокровенное.
— Уговорила, сожму волю в кулак и пойду дальше. — Мальчишка-витязь, зло плюнул кровавой жижей в сырую, покрытую множеством трещин и раковин стену.
Юный воитель и девушка-каратистка, еще некоторое время посидели, массируя руками, друг друга. Поцеловались и, пошатываясь, двинулись дальше. Ловушки еще попадались, но их стало намного меньше. Зато становилось все холоднее и холоднее. Поначалу это было даже приятно, особенно искалеченным обожженным в волдырях ступням и голеням избранником.
Но, затем, когда камни покрылись инеем, а сверху стали свисать сосульки, начало трясти. Они уже давно шли без факела, но сами стены давали ровный, мертвый свет. Измочаленный и подсохший витязь Волька, не удержавшись, подбежал к сосульке и приник к ней ртом:
— Жажда меня убивает. — Объяснил, слегка смущаясь почерневший мальчишка-воитель.
— Да и сама не прочь выпить! — Заявила все еще прекрасная в страдании девушка-богатырь Владлен. — Недаром пьяницы спускают в стакан — все свое состояние.
И тоже присоединилась к своему ученику.
Какое это удовольствие лизать потрескавшимся языком лед, он кажется таким сладким — лучше глазировки и шоколадного мороженого, а вода, тая, течет в глотку, утоляя страшную жажду.
Они слизывали одну сосульку, за другой и никак не могли насытиться. Казалось, что они попали в рай, и жуют то о чем они читали лишь в учебниках — сказание мифов об чудесном из меда Лады и Сварога мороженном.
Время летит незаметно, но счастье кончилось внезапно, жажда исчезла, а потом словно удар по лбу они почувствовали дикий холод и голод.
— Надо идти иначе мы застынем. — Приказала, испытывая тревогу и отбивая зубами дробь Владлен.