Владлен с надеждой спросила чудного старика Хоттабыча(если это точно Хоттабыч!), и мольбой в своем чистом голосе:
— Вы можете сделать доброе дело и воскресить Вольку и Олега?
Старик тяжело вздохнул, и еще более печальным тоном продолжил:
— Царь Сулейман им Дауд, более известный вам христианам, как Соломон, сын царя Давида — получил от Всевышнего необычайную власть над нами. Ему удалось заколдовать и меня Хаттабыча, и мою злую противоположность Иблиса лишив реальной силы, и сделав лишь покорными исполнителями чужих желаний. Одна даже царю Солому не удалось победить смерть, а наше порабощение стоило ему таких сил, что вскоре этот Иудейский царь умер, а его империи распалась.
Старик Хоттабыч ласково подмигнул искалеченной девчонке и продолжил:
— Мы с братом потеряли силы и власть, и оказались заключены — я в лампу, а он в сосуд. Я в самой жаркой пустыне, и в подмирье лабиринта, а он самом холодном месте Антарктиды, и тоже у него свой лабиринт и подмирье, какое же мне не ведомо… — Видя, что у девушки нетерпеливо дергается губа, джинн с горечью в голосе продолжил. — Моя сила, данная Великим Аллахом не могла исчезнуть бесследно. Она сохранилась в полном объеме, но… Её можно использовать лишь для исполнения желаний избранного или того кому это избранный добровольно и с полным осознанием передаст лампу!
Владлен робким голосом спросила бывшего царя добрых джиннов:
— Являюсь ли я избранной?
Старик Хоттабыч ответил, разведя руки в стороны:
— И, да и нет! Ты нужна была Вольке, чтобы пройти лабиринт, но приказы и желания должен был загадывать сам мальчик-витязь!
Владлен с робкой и угасающей надеждой попросила Хоттабыча:
— Так оживи его! Пускай он прикажет тебе!
Царь добрых джиннов, чуть не плача ответил:
— Не могу! Вся моя сила может быть использована лишь, для исполнения желаний, и то если их загадывает избранный, носящий имя Волька и фамилию Рыбаченко!
Владлен с придыханием спросила добродушного, но кажущегося таким беспомощным и бесполезным старика:
— И что нет надежды? Мальчик мертв и его уже не вернешь?
Царь добрых джиннов уже более бодрым и уверенным тоном произнес:
— Ну почему не вернешь? У него, как и Олега Рыбаченко разрушилась только плоть. Душа же у человека бессмертна, её уничтожить даже сложнее, чем джинна. Раз они погибли в лабиринте подмирья, то их души не смогут отправить на суд Аллаха, чтобы обрести себе новое место и плоть для жизни. А следовательно, обратный путь в наш мир им пока не заказан!
Владлен, это бесстрашную девушку-каратистку подобное заявление слегка обнадежило. Получалось, что еще не все потеряно и еще шанс. Правда этот шанс может оказаться совсем мизерным, вроде той малой вероятности, пройти простым смертным этот чудовищный лабиринт. Однако, наверное, почти любой человек, предпочел бы малый шанс, полному отсутствию возможностей. Особенно учитывая самоуверенность свойственную большей части человечества.
Девчонка-витязь очень тихим голоском спросила у джинна из джиннов:
— И что нужно сделать, чтобы найти дорогу с того света в наш собственный мир?
Старик Хоттабыч тоже негромким голосом произнес:
— Есть такая сила — человеческое воображение. И это чрезвычайно могучая, в некоторой степени даже непостижимая сила. Царь добрых джиннов сделал паузу и неторопливо продолжил ликбез. — И вот эта грань, человеческого воображения разделяет между собой параллельные мира. Те миры, где живут еще живые в нашем мироздании люди, и те которые утратили плоть, перейдя в иное измерение.
Владлен тихонько шепнула:
— Воображение…
Старик Хоттабыч кивнул и подтвердил:
— Да именно воображение. А также созданные человеческим воображением и бурной фантазией неисчислимые миры. Миры придуманных инопланетян и людей. Вот там умершие мальчики, могут опять воплотиться и найти себе лазейку для возвращения в наш мир!
Владлен задала не слишком тактичный вопрос:
— И ты подчинишься Вольке?
Старик лукаво усмехнулся и честно ответил:
— Мне слишком скучно здесь. Я не могу использовать свою силу, и заниматься волшебством. А огромное удовольствие использовать свое могущество, пусть даже выполняя пожелание избранника. — Царь джиннов опять подмигнул девчонке-витязю и заметил. — Волька Рыбаченко хоть и немного чертенок, но он добрый мальчик. И я знаю не будет творить зло, ну во всяком случае преднамеренно!