По мере моего монолога я почти физически ощущал, как краснеет троица рыжих. И, кажется, услышал, как восхищенно присвистнул один из близнецов, украдкой наблюдающих за матерью. Лицо миссис Уизли постепенно смягчилось, а под конец она более-менее успокоилась, всё равно для проформы просверлив сыновей долгим, недовольным взглядом. Мне же достался более заинтересованный и оценивающий прищур.
- Меня зовут Молли Вирджиния Уизли. – смущенно улыбнулась волшебница в ответ, когда я вежливо коснулся губами её руки. - Можешь просто звать меня Молли, дорогой. Ты голоден? - приглашающим жестом махнув рукой, она направилась в сторону дома, волшебной палочкой приводя в порядок ближайшие кусты. Шокированные братья следовали за нами, переводя взгляд с меня на собственную мать. Что? Элементарный вежливый разговор, они что, никогда такого не видели?
- Рад знакомству. – кивнул я, засунув руки в карманы. – И буду рад присоединиться к вам за завтраком.
Миссис Уизли ещё раз улыбнулась и вошла в дом, сбивчиво извинившись за «неподобающий бардак». Я сказал что-то успокаивающее, не переставая осматриваться. Дом действительно был немного архаичен, но…. Бардаком я бы это не назвал. Особенно в окружающей обстановке меня заинтересовало магическое массажное кресло и часы, вместо времени показывающие, очевидно, состояние человека. Например, три стрелки Рона, Фреда и Джорджа только что переместились из отметки «В пути» на «Дома». Кухня, совмещенная со столовой, тоже выглядела интересно. По крайней мере, висящие вроде бы в воздухе полки с аккуратным рядом столовых приборов - впечатляюще лично для меня. Отдельно я отметил полку с кулинарными книгами и журналами по чарам.
- Кто ты и что сделал с нашей матерью? – восхищенным шёпотом прошипел мне на ухо Фред, пихнув локтем мне точно под ребра. Миссис Уизли сейчас напевала что-то мелодичное, аккуратными взмахами палочки переворачивая сразу несколько порций омлета на сковородах.
- Да ничего я не делал, элементарная вежливость – поморщившись, ответил я. – И вообще, ваша мать чистокровная волшебница, чтоб вы знали. А в этих кругах уважение к собеседнику прямой путь к конструктивному диалогу. – проговорив всё это, я откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Спать хочу. Очень.
- Пф…. С нами она так не разговаривает…. – буркнул Рон, всё ещё опасаясь смотреть в сторону матери. Кажется, он чувствовал себя уязвленным в моём присутствии. Или из-за моего поведения? Гхыр его знает.
- Ага, и не краснеет – хором с одинаковыми улыбками подхватили братья-близнецы, стрельнув в мою сторону глазами – Что-то ты темнишь, уважаемый Наместник. Уж не темный ли ты маг?
- Если стану таковым, вы узнаете первыми – фыркнул я, устало потерев виски и расстегнув верхние пуговицы на рубашке, чтобы было легче дышать. – И вообще, отлипните от меня, пока я не усомнился в вашей ориентации.
Кухню сотрясло дружным хохотом близнецов, у Рона покраснели уши. Левитирующая тарелки с омлетом и какое-то большое блюдо с поджаренным беконом волшебница, окинула сыновей подозрительным взглядом, но я успокаивающе качнул головой.
- А вы? – переспросил я, пересчитав тарелки и пожав руку сонному Перси Уизли, который присоединился к нам за столом. Всегда педантично аккуратный и собранный староста Гриффиндора сейчас выглядел довольно интересно: весь взъерошенный и в мятой полосатой пижаме.
- Не беспокойся обо мне, дорогой – покраснев, сложила руки в замок хозяйка дома. – Приятного аппетита.
Благодарно кивнув, я едва успел перехватить метнувшуюся к тарелке старшего брата руку Джорджа и взглядом указал на заварочный чайник, который мисс Уизли уже проворно левитировала к столу как раз над нашими головами. Джордж меланхолично вздохнул, и нечто в ярко-красной обёртке снова исчезло в рукаве. Для вида он взял с блюда несколько кусочков бекона и передал близнецу. Так, спокойный завтрак более-менее обеспечен. Хорошо. Покалывающее ощущение в затылке подсказало, что миссис Уизли всё прекрасно видела, и, кажется, зачла это мне в плюс. Рон и Фред демонстративно смотрели исключительно в собственные тарелки, а сонный Перси ничего не заметил.
- Мамочка, ты видела мой джемпер? – вихрем слетев по винтовой лестнице, поинтересовалась девочка с огненно-рыжими, длинными до пояса прямыми волосами и такой же ямочкой на подбородке, как у матери. От отца ей достались только яркие голубые глаза.