Этот мудак когда-нибудь перейдет к сути дела?
— Преданность Юрия никогда не вызывала сомнений, — продолжал он. — Но… — он раздраженно вздохнул, — из-за своей наркомании он стал слабым звеном. И мои люди подтвердили твои слова о его вызывающем поведении, так что… возможно, это действительно была вынужденная мера.
Полный пиздец вроде бы миновал.
— Но это не меняет того, как я хочу вести дела с клубом. Я хочу заключать сделки с тобой.
— Абрам, вы должны решать это с Гектором.
— Хоук, Гектор — гребаное ничтожество! И судя по лицам твоих парней, которые стоят рядом, им это тоже известно. Не оскорбляй меня сейчас, если думаешь, что я захочу даже видеть этого мужика. Он безалаберный и решает проблемы либо ненужным насилием, либо не решает вообще. Он не отдает себе отчета в том, что делает. У него в руках целая сеть, которую ты и твой старик создавали много лет, но он не знает, как ее использовать.
Хоук бросил на Абрама тяжелый взгляд.
— Ты шпионил за нами?
— Время от времени люди нашептывают мне на ушко. И то, что я узнал, и так было ясно как белый день. Гектора никто не уважает. Они уважают тебя.
Блядь.
— Ты ставишь меня в такую ситуацию, при которой я буду вынужден часто возвращаться в клуб.
Абрам пожал плечами.
— Ты выколол глаза моему кузену, а потом перерезал ему горло. Я бы сказал, что мои гребаные условия довольно комфортные по сравнению с тем, какими они могли бы быть.
Черт, раз он так говорит об этом…
Хоук неохотно кивнул.
— Точно подмечено.
— Но по-прежнему сохраняется проблема с девчонкой.
— Ни с какой девчонкой проблемы нет. Юрий обдолбался, напился и вел себя грубо. В этом была проблема.
Пару секунд Абрам не отвечал. Он перевел взгляд на Гаса и Джесса, внимательно их изучая.
— Так ты ничего больше не хочешь мне рассказать, Хоук?
— Например, что?
— Ну, что-нибудь.
Сукин сын раскусил его. Хоук почувствовал это.
— Только то, что я рад нашим честным отношениям, — ответил он осторожно.
— Да, — ухмыльнулся Абрам. — Честность ведь тоже относительна, не так ли Хоук? До встречи на следующей сделке. А до этого времени передай Бордену мое почтение.
Бордену оно нахрен не нужно.
На этом Абрам кивнул, и качки, стоящие у входа, освободили путь. Не говоря ни слова, Хоук, Гас и Джесс развернулись и вышли. Потребовалось целых пять минут, чтобы дойти из одного конца особняка в другой. И на всем пути были камеры, мужчины и девушки с безжизненными глазами.
— Сраные богатеи, — пробубнил Джесс себе под нос.
— Вот гребаный мудак, — прошипел Гас, когда они вышли из особняка. — Я его не понял.
Зато Хоук понял.
Такие люди, как Абрам, уверены, что могут купить преданность, ничего для этого не делая, а потом удивляются, почему байкеры не продаются с такой же легкостью. Когда вы община — больше даже семья — то преданность зарабатывается, а не покупается. Абраму это симпатизировало, и именно поэтому в конечном итоге он не пустил им пулю в лоб.
Гас замедлился, когда они подошли к своим мотоциклам.
— Уверен, что не хочешь поехать с нами? — спросил он Хоука.
Хоук покачал головой.
— Нет, мне нужно возвращаться.
— Честно говоря, в отношении Гектора Абрам был прав.
Даже Джесс напряженно кивнул, неохотно соглашаясь с этим. С самого утра он еще ни разу не взглянул Хоуку в глаза. Хоук понимал, что это как-то связано с Тайлер, вернее, с тем, как прошлым вечером он попытался привлечь ее на свою сторону, но попытка не увенчалась успехом. Хотя, Хоук ни в ком и не видел угрозы. Наварро получают то, что захотят. И если бы он захотел, то Тайлер была бы его.
— Вам, парни, нужно возвращаться, — сказал он им. — Я не собираюсь вступать в эти разговоры и делать Гектора виноватым во всех грехах. Это на его совести.
Гас пожал плечами.
— Что бы ты ни говорил, Хоук, но я знаю, что с Абрамом еще не закончено. Он будет мстить.
Не в природе Абрама было отступаться от своих слов, но Хоук в прошлом уже достаточно ошибался.
— Усильте охрану, — мрачно сказал он. — На этот раз никаких промашек, Гас.
Гас заверил его, что больше никаких недоразумений не будет.
Хоук наблюдал, как они запрыгнули на свои мотоциклы, и кивнул им в последний раз, после чего они помчались по длинной подъездной дорожке. Когда облако пыли осело и звук ревущих двигателей сменился полной тишиной, Хоук осознал, что стоит рядом со своим байком, уставившись пустым взглядом в небо и размышляя, что делать дальше.