—Ха-ха, ну да, тут верно!
Мудрая жена возьмет за правило никогда не позволять мужу видеть свое неприкосновенное тело и никогда не позволять ему показывать свое неприкосновенное тело ей.
В ночные рубашки следует переодеваться в отдельных комнатах.
Их не нужно снимать во время соития.
Таким образом, лишь минимум тела оказывается открытым.
Когда жена оденется в свою ночную рубашку и выключит весь свет, она должна лечь неподвижно на кровать и ждать мужа.
—Эту книженцию надо было назвать “Обломи Ему кайф”!
Когда же тот ощупью войдет в комнату, она не должна издавать никаких звуков, которые могли бы указать ему, в каком направлении она находится, чтобы они не послужили для него знаком одобрения.
Ей следует предоставить ему возможность самому нащупывать свой путь в темноте.
Всегда есть надежда, что он споткнется и получит какое-нибудь легкое повреждение, что может быть использовано ею как вполне извинительный предлог для отказа ему в соитии.
—Суки!
Когда же он находит жену, та лежит максимально неподвижно.
Любое движение ее тела может быть истолковано оптимистичным мужем как половое возбуждение.
Если он делает попытку поцеловать ее в губы, она должна слегка повернуть голову, так чтобы вместо этого его поцелуй без вреда попал на ее щеку.
Если он пытается поцеловать ее руку, ей следует сжать ее в кулак.
Если он поднимает ее ночную рубашку и пытается поцеловать куда-то еще, она должна быстро одернуть рубашку, выпрыгнуть из постели и объявить, что естественная нужда заставляет ее сходить в туалет.
Это будет, как правило, гасить его желание целовать туда, куда запрещено.
Если муж стремится соблазнить ее сладострастными разговорами, мудрая жена должна неожиданно вспомнить какой-нибудь обыденный неполовой вопрос, который она тотчас задаст ему.
—Если захочу, спрашивать не буду, а пеньюарчик просто разрежу!
Более того, она будет лежать совершенно неподвижной и никогда, ни при каких обстоятельствах не будет издавать стонов и придыханий в процессе совершения полового акта.
Когда же муж завершит акт, мудрая жена должна начать пилить его по поводу множества мелких заданий, которые она хотела бы дать ему на следующий день.
Многие мужчины получают большую долю полового удовлетворения от спокойного расслабления непосредственно после окончания акта.
—Какие же садисты эти чёртовы писаки! Кто это накалякал! Кто!? Лично его заколю, сперва плюнув в лицо и размазав моим ботинком!
В противном случае он приобретает стимул в скором времени попытаться повторить это. Обнадеживающий фактор, за который жена может быть благодарна, — это если, и семья ее мужа, и школа, и церковь, и социальная среда в течение его жизни содействовали тому, чтобы внушить ему чувство глубокой вины в отношении его полового инстинкта, так что он приходит к брачному ложу с чувством вины и стыда, уже наполовину поверженный и подчиненный.
—Ну это не про меня, милая!
Если мужчина слишком одержим своей страстью и велением плоти, то он может навещать дома терпимости, но ни в коем случае не развращать свою жену.
—Хм, а если она развращает меня одними своими вздохами? Так, ладно, разделась, отлично! Приступим!—Приподнял ее ноги.
—Хм!—Отвернулась и зажмурилась.
—Ты чего?
—Думаю о Британии!
—Эм? Вот черт!
Упал! Из-за ее буклетов я потерял всяческое желание делать это! Прекрасно!
—Чертовы ублюдки!—Завернулся в одеяло.
—А как же акт, этот, как его там… Половой!?
—Все, спи!—Раздраженно завопил.— Завтра попробуем!
Интимная жизнь не удалась, хоть он и мечтал совсем о другом, реальность его добила, поэтому он, когда она засыпала, просто всхлипывал и слегка дрожал, ведь ни его навыки, ни умения за пределами ринга никак себя не оправдали…
—Твари! Разве можно так издеваться над влюбленным человеком!?
Следующие дни были не лучше, инициативы она так и не проявила, он пыхтел зря, на его потуги и ласки она даже не повела бровью…
—Неужели ты совсем ничего не чувствуешь?
Я вообще-то стараюсь!
—Я не должна ничего чувствовать, ведь перед тобой не падшая женщина, а благородная леди!
—Но всё-таки… Мои шептания, поцелуи за ушком с переходом на грудь… Тебе на всё плевать!?
—Ты не имел право меня там трогать!—Нахмурилась.
—Но я захотел сделать тебе приятно! Твоя холодность может означать лишь одно, ты меня презираешь, даже мои касания тебе противны, ведь так!? Я что, не прав!? Слушай, меня заставили как и тебя, но, блин, войди в моё положение! Я хочу примириться вообще-то!
— Я не против!
—Да ладно, попрошу хотя бы не лгать!
—Что ты хочешь?
—Взаимности! Если я в тебя вхожу, сыграй хотя бы искру удивления что-ли и наслаждения! Я тебя глажу, касаюсь, погладь и ты! Обнимаю, обними и ты! А когда целую, поцелуй и ты меня, понимаешь? Ты всё это умеешь делать, и не ври, убеждая в обратном! Просто не хочешь!
—Но это будет выглядеть кощунственно, женщине не полагается!
—Прекрати п…здеть с три короба! —Не вытерпел.— Тебя никто не видит, сдавать тебя, хах, я не собираюсь, зачем мне лишать себя же удовольствия!? Просто я хочу, чтобы ты хотя бы раз приголубила меня и сказала нежные слова! Я прихожу уставший с этих дурацких поединков домой, а тут ты новые затеваешь! Я устал, мне неприятно!
Почему ты меня до сих пор не любишь, я могу доставить тебе море положительных эмоций!? Я же на всё ради тебя готов, даже на самый безрассудный поступок! Если ты захочешь, я даже убью ради тебя, только пожелай, или умру сам, тебя защищая! Хотя, я даже рад, что могу полежать, обнимая тебя, в теплой постели просто вот так, спокойно и умиротворенно…
—Грей…
—Не смей меня так называть! Мое имя Чарльз! Забыла или нарочно добиваешь?!
—Ох! Я не хотела тебя заставлять страдать, я просто не могу понять твоих чувств, ты говоришь одно, потом другое…
—Идиотка! Да ты… Ты… Ты хуже бревна, уж лучше спать с ним!
Утром она проснулась пораньше, взяла топор и пошла в лес…
—Отлично, это самое то!—Найдя тоненькое деревце, начала рубить!—Теперь надо выжечь небольшое углубление, так… У него побольше будет, надо сделать глубже и уже, мужчины такое любят! Потом всё обработаю лаком, чтобы не посадить занозы, и найду штанишки пошире! Да, и бантик надо не забыть!
Ближе к ночи граф снова зашёл в комнату к супруге за долгом и обомлел: на кровати изящно расположилось украшенное дерево, в розовых панталончиках и блондинистом парике…
—Какого хрена!? Кейт!
—Ты же сам сказал, что оно лучше меня, так что пользуйся на здоровье!
—К-как!?—Схватился за голову.
Жестокая стерва, почему моя жизнь полна страданий!?
Идею с поленом оценил только Фипс, истерический смех которого ещё долго не могли утихомирить, Матильда же не одобрила поступок подруги…
—Ты слишком жестока, он сказал тебе это из-за безысходности… Просто хотел немного твоей любви!
—Да кого ты защищаешь, он же лицемерное и наглое чудовище, скольких на тот свет отправил, он о них хоть раз забеспокоился!? Нет! Лишь о себе любимом, видишь ли ему кайф обломали, бедняжка!
—Но тебя то он любит!
—Ага-ага! Мои воспоминания и шрамы на шее и руках говорят обратное! Он ни разу не извинился! Ни-ког-да!
========== Дополнительный эпизод. Разгневанный любовник. ==========
Через несколько лет после свадьбы Кейт вместе с Фипсом поставили на одно задание, в это время Грей выполнял другое. Девушка была несерьёзно ранена, больше всего она боялась, что о миссии станет известно супругу, значит, будет разнос…
—Не волнуйтесь о нем.—Перевязал ее рану.—Сейчас это не важно…
—Но ведь, он меня прикончит, если узнает…
—Не переживай!—Мягко поцеловал бедняжку, поглаживая по спине.—Я смогу его остановить, если что… Попрошу лишь об одном, не пытайся больше лишить себя жизни!—Спасал он ее уже более двадцати раз: то из петли, то при попытке выпрыгнуть из окна.—Это того не стоит!