Так, с. Это вопрос считаю решенным. Поехали дальше. Куда бы нам поехать лучше? Ладно, давайте-ка в пенсионный фонд. Кстати, а что же такое ФОНД? Открываем википедию (мы ж грамотные и продвинутые) и читаем: совокупность систем и элементов, работающих одним целым для достижения общей цели.
Красиво звучит, черт возьми! Значит, вот в этом самом здании сидят сотрудники, которые, после совокупления, преследуют одну общую цель? Страсть, как хочется понять, какую, и что у них получилось после группового сотруднического совокупления? Судя по названию – Пенсионный, цель у них должна быть одна: пенсионная. То есть, что? Правильно! Обеспечить граждан пенсией! Они должны быть просто одержимы этой идеей! Готовы перегрызть глотку любому, кто встанет на пути у честного пенсионера! Ах, как бьется сердце, входя в его голубые двери! Оооооо! А народу! На входе сидит тетка в черной эсесовской форме. Догадываюсь, что это – охрана. А кто сказал, что она должна поигрывать бицепсами, молода и хороша собой? Фонд-то пенсионный! Вот и она девушка из этой самой очереди. Чтоб, значит, не выделяться среди толпы, не пугать окружающих. Своя в доску. Эсесовец сидит с полностью отсутствующим видом и совершенно идиотской отсутствующей улыбкой. Наверное, представляет себя на старенькой даче в кругу внучат и правнучат, курей и соседок-хохотушек. Ну, не будем мешать ей работать.
– Вы куда? – Господи, чуть кондратий не хватил с перепугу! Откуда это?
– Я вас спрашиваю, товарищ, вы куда? – угрожающий голос откуда-то с небес. Беспомощно оглядываюсь.
– Да что с вами, товарищ?! – я здесь. Я оглядываюсь и вижу справа от эсесовца ресепшн, из-под которого доносится голос. Приглядевшись, замечаю, что из-под него виднеется кучерявая голова кого-то. Подойдя поближе, я, наконец-то замечаю под кучеряшками злые карие глаза, рот… женщина! Я догадливый, и сразу, по тону понял, что она, как минимум, является неким администратором-распорядителем. Важный человек!
Изобразив подобострастную улыбку, как можно скромнее подшаркал к этому существу. Наскоро объяснив, что я пришел оформлять пенсию, распорядитель выдала мне электронный талон (Ого! Цивилизация!) и направила в кабинет на второй этаж. Обрадовавшись, что сейчас увижу электронное табло, на котором УЖЕ светится мой счастливый номер, я почти взлетел на второй этаж, нашел нужный кабинет, и начал искать глазами табло. Однако, увы, не нашел. Зато в коридоре напротив заветного кабинета сидела парочка женщин, и я, упав духом, занял очередь за одной из них. Не знаю, что там творилось за закрытыми дверями, но просидел я в томительном ожидании вызова полтора часа. Конечно же, когда-то все плохое заканчивается, и заветная дверь проглотила и меня. С замиранием сердца просачиваюсь в большой кабинет, где сидят три тела, не обращающие на меня никакого внимания. Осторожно подхожу к одному. Тяжелый взгляд поверх очков.
– Давайте документы!
Следующие полчаса прошли молча, без слов. Только шуршание бумаг. Вот и славно. Я даже немного отдохнул, расслабился. По истечении получаса «очки» выдали мне какую-то бумагу, в которой я ничего не понял и сказали сакраментальную фразу:
– Собирайте справки! – Типа, жарьте цыпочек!
И тут началось… Хорошо, что жена взяла на себя почетную обязанность обойти основную часть «народных» заведений, типа ЖЭУ, паспортный стол, Ростелеком и пр. Поклон ей за это нижайший. А я, как настоящий мужчина, поехал в военкомат. Наверное, это покажется смешным, но с первой попытки я пролетел заветное знание. Не узнал! Да нет, ничего в нем внешне не изменилось. Просто, много лет назад после того, как у нас, бывших красногвардейцев, отобрали последние льготы взамен на ломаный грош, я клятвенно пообещал, что мое любимое государство может не рассчитывать на то, что моя впалая грудь прикроет его жирную задницу. А вы как думали? Вот, предположим, война. А я голодный, ноги не держат, ружье сваливается с тощего плеча, одетого в старую отцовскую гимнастерку. Государство и спрашивает: а куда ж ты, паразит, пенсию подевал? Пропил? Простите, граждане, вовсе вы и не правы. Вот, посудите сами: за квартиру теперь плати полностью, за телефон тоже, за лошадиные силы, те, что под попой – тоже по максимуму. Так еще и без санаторного излечения, совсем больной. Вам все сосчитать, или вы уж как-нибудь сами справитесь? Чего это мы глазки отводим? Ааааа, сосчитали, значит. Даже на хлеб не осталось? То-то! А вы – пропил… Кстати, не подадите убогому? Боевой офицер – и с протянутой рукой. Не стыдно? Нет? Ах, да! Это ж не вы, это правительство! А я вот давеча видел в соседском телевизоре (мой давно ремонта требует – да не на что) это самое правительство. Жирное такое, с отъетыми рожами. Любопытно, откуда оно деньги берет на свой откорм? Посмотреть на них – аппетит у них отменный, лоснятся аж. На что вы говорите, они живут? Что это вы плечиками пожимаете? А я вам скажу. Глазки открою, так сказать. На наши кровные, на ту недодатую пенсию, что отобрали у народа. Ах, значит, мы сами виноваты, коли их выбрали? Странное дело получается. Вот я, к примеру, за них не голосовал. И вы? Ты смотри! У кого не спрошу, никто за них руку не поднял, а откуда ж они там взялись? Опять плечиками пожимаете? Так вот, родные, берите свое ружжо и катитесь-ка вы к чертовой матери! Вот пусть те толстопузые и становятся в строй. С этими, или приблизительно с этими словами я в последний раз покинул военный комиссариат, в надежде более никогда не иметь удовольствие его лицезреть. Вот и позабыл дорогу. Конечно, со второго захода я приземлился неподалеку, зашел внутрь. Ба! За стеклом сидят две тетушки. И показалось мне, грешному, что они же служат и в пенсионном фонде! Больно уж похожи. А что? Посменно… Раньше как? На их месте сидели справные военные, с деловым видом интересовались, куда и зачем? Наверное, и документики спрашивали. А тут нате! Тетки! Сразу в воспаленном мозгу возникли нехорошие ассоциации. Война. Дым, грохот взрывов, свист пуль. Враг. И тут из окопа с трудом встает вот эта самая, с одуваном на голове, стреляет вверх из маузера и орет во все горло: Взвод, в атаку! И тут же из окопа выползают, как тараканы, бабульки в засаленных от борща и пирогов с капустой передниках, косынках- банданах с кочергами, скалками, да кривыми ножами для разделки гусей.