Не знаю, радоваться мне или грустить? Не слишком удачно выполнил киллер Джо мой заказ. Я ему сказала, что первоочередная цель — трое: Ленчик, тюменец и Виктор. Остальные пятеро — Ленчикова банда — тоже входят в заказ, но уже во вторую очередь. А вышло все наоборот — три трупа неизвестных мне людей и один тяжелораненый, возможно покойник. Может, речь о Ленчике идет? Неплохо было бы, ох как неплохо. А кстати, точно, тюменца звали Олегом, Ленчик так к нему обращался.
Что ж, тюменца нет. Нет человека, несколько раз видевшего меня рядом с Крониным в качестве банкирской любовницы. Где-то в России есть его приятель, с которым они тогда прилетали в Москву, — но там также есть и другие люди, которые хоть мельком, но видели нас вместе. Например, охранники, водитель — они же знали, что я у него жила несколько последних дней перед убийством их шефа. Но бог с ними — важно, что нет того, кто опознал меня здесь.
Так, тюменец и двое Ленчиковых пацанов, плюс кто-то еще в тяжелом состоянии, трое в строю. А Виктор улетел, видимо, коль скоро речь идет о семерых — в принципе, вся его роль сводилась к тому, чтобы прилететь сюда и показать мне, что я раскрыта полностью, что не стоит прикидываться ничего не понимающей американкой, которую приняли не за ту.
Не слишком хорошо, не слишком — первый удар оказался не таким точным и не стал последним для всех. Видать, не столь профессионален великий киллер Джо — и вдобавок скуповат, коль скоро взял с собой всего одного человека. Четыреста тысяч попросил за восьмерых — мог бы и еще кого-то подключить, чтобы наверняка. А может, его самого там и не было, может, двое его подручных все это и сделали?
А я ведь так и не знаю, кто такой этот Джо, которого мое напичканное образами сознание ради смеха облекло в романтический ореол. Палач из ниоткуда, из вечности, осовремененный, конечно, в крокодиловых сапогах и кожаной куртке, а не в красном плаще с капюшоном — но все равно человек без прошлого, инкогнито, мистер Никто, молодой на вид, с потухшим взглядом, неулыбчивый и холодный. И фантазия, как всегда, превосходила реальность, потому что оказался он всего-навсего не слишком профессиональным наемным работником.
И что мне делать теперь? Ленчик и так был для меня опасен, а сейчас и вовсе. И не потому, что угрожал смертью мне, а заодно и моим родителям и якобы находящемуся у его людей Корейцу, во что я не поверила, а потому что у него компромат на меня есть убойной силы. И попади сейчас в руки ФБР информация о том, кто я на самом деле и о моей причастности к делу Кронина — что легко можно подтвердить, обратившись к швейцарским властям и узнав, нет ли в одном из цюрихских банков счета на имя Оливии Лански, швейцарцы сразу расколются, тем более что им скажут, что речь идет о международной мафии, — кончится это для меня плачевно.
Короче, если Ленчик поймет, что то, что случилось, моих рук дело, — взбесится непременно. Он и так бесился, потому что на всех трех встречах, что у нас с ним были, вела я себя крайне непочтительно: первые два раза просто утверждала, что американка, что не понимаю по-русски и что в любую секунду могу обратиться в ФБР, а в третий раз, когда увидела Виктора и поняла, что теперь уже врать глупо, разговор вела исключительно жесткий, резкий, плюя на громкий его титул вора в законе. И потому, что я не блатная и по понятиям не живу, и потому, что он сам понятий не признает, а значит, вор он только по званию. Какой Ленчик на хрен вор, если грозил меня сдать ФБР — “в падлу” это по воровским законам, а ему — не в падлу.
Но как бы он ни бесился, сдавать он меня не будет: он в разговорах со мной дважды заявлял, что убрал Яшу, а я ему еще сказала, что две последние беседы записала на диктофон, и даже его продемонстрировала, а он просто лежал в сумочке в невключенном состоянии, хрен бы он чего оттуда записал. Но Ленчик поверил, так что бешенство его на такой шаг толкнет вряд ли, — хоть и бычина он тупой, должен понимать, что сядет надолго, если вообще не пойдет под вышку. Надо ему это? Нет, конечно, ему бабки нужны, ему надо с меня вырвать пятьдесят миллионов и получить обещанную за возврат долю, и думаю, что потом он с меня и дальше попробует бабки тянуть — если отдам то, что должна, решит, что я сломалась, а значит, можно рвать из меня сколько угодно.
А еще проще ему меня убрать — чтобы никому ничего не рассказала. И в свете того, что погиб тюменец, представитель тех, кто и разыскивал больше года эти бабки, убьет он меня наверняка. Получит деньги, никакой Тюмени об этом не сообщая, а потом убьет, чтобы и узнать-то не у кого было, отдала я или нет. И Тюмень оповестит, что должна была тварь деньги отдать, но покончила жизнь самоубийством от страха, или там в автокатастрофе погибла, или еще чего. Те же вообще наверняка не знают точно, кого их человек вместе с нанятым им Ленчиком ищет — не верю, что тюменец по телефону сообщал своим, как идут дела, а если и сообщал, то не называл ни имени моего, ни каких-либо фактов. Стремно такое огласке придавать.