Поэтому я помолился: «Иисус, будь с нами в этом. Помоги моим сыновьям оплакать Скаута. Утешь нас. Я призываю Царство Божье на уход Скаута. Я запрещаю чему-то нечистому прикасаться к этой ситуации. Исцели наши разбитые сердца, Господь. Приди к нам».
Бог в наших утратахПрощание со Скаутом было самым тяжелым и самым прекрасным из того, чем мы могли поделиться с мальчиками, кроме смерти моего лучшего друга Брента восемь лет назад. Но тогда мальчики были совсем маленькими, и это горе мне пришлось переживать в основном самому. Мы все собрались вокруг Скаута. Друзья, которые пришли попрощаться, извинились и ушли, чтобы дать нам побыть с ним последний час. Ветеринар должен был прийти в пять часов. Мы сидели вокруг Скаута на полу, гладили его мягкую шерсть, целовали в нос, говорили, как сильно мы его любим, и плакали. Мы говорили о том, что мы любили в Скауте. Он слегка вильнул хвостом. Но в основном мы плакали. Мне было больно оттого, что мои сыновья так сильно горевали, хотя я понимал, что эта утрата для них стала вступлением во взросление. Это тоже нужно было преодолеть. Я был рад, что они не скрывали своих слез.
Когда ветеринар подъехал к нашему дому, я сказал мальчикам: «Пора попрощаться со Скаутом. Поцелуйте его». Они целовали его, а мое сердце разрывалось от боли.
Ветеринар распорядился положить Скаута на полу в гостиной. Он был добрым и чутким человеком. Затем он выскользнул из комнаты, оставив нас наедине с нашим горем. За окном лучи заходящего солнца окрасили все вокруг золотым цветом, какого я прежде не видел. Присутствие Бога ощущалось так явно.
Не знаю, как вы это воспримите, но я расскажу остальную часть истории. Когда Скаут умер, я услышал его лай. Не в памяти, не в прошлом, но там же. В Царстве Божьем. Я подумал: «Неужели? Неужели я это слышу?» Я верю, что Бог сохраняет животным жизнь в вечности. В конце концов в Писании говорится, что лев будет играть с ягненком. Так что в Царстве будут по меньшей мере львы и ягнята. Зачем, в таком случае, Богу ограничиваться только этими животными? Многие ученые богословы верят, что на небесах мы увидим своих любимых животных. Однако я не хочу затевать богословские споры. Я спросил Иисуса: «Что собаки делают в Царстве Твоем, Господь?» И Он сказал: «Они бегают». Затем глазами моего сердца я увидел Скаута, который бегал у ног Иисуса с целой сворой очень счастливых собак.
Я рассказал эту историю Стейси и мальчикам, и Блейн сказал: «Да. Я тоже слышал его лай. Сразу после того, как Скаут умер. Иисус сказал: „Он не отдает Мне мяч”». В этом была суть Скаута. Он приходил к тебе поиграть с теннисным мячом в зубах, но отдавать его никому не хотел. Услышать это от Иисуса было самым утешительным для нас.
Мы похоронили Скаута в саду, на склоне холма среди молодых дубов. За день до этого я вырыл там могилу. На выбранном мной месте лежал небольшой гранит размером с ладонь, в форме сердца. Я сохранил его, и когда мы похоронили Скаута, я показал его Стейси и мальчикам. Это еще один подарок от Бога. Он утешает наши сердца. Затем я положил этот гранит на пирамиду из камней, которую мы возвели над могилой Скаута.
Примите благодать, которую дает БогЯ боялся смерти Скаута, боялся того горя, потому что смерть Брента годы назад стала для меня самым сокрушительным переживанием, через которое мне пришлось пройти. Я боялся, что смерть Скаута откроет двери для того горя. Подобная печаль, похоже, связана со всеми прежними печалями в жизни. Ты словно открываешь дверь в кладовую, где хранятся печали. Но этого не случилось. Были отзвуки смерти Брента, но на этот раз я воспринимал их по-другому. Совсем иначе. Такое впечатление, что я полностью исцелился. Вот это да. Во мне действительно произошло исцеление.
И еще. Когда я попрощался со Скаутом, я также сказал: «Мы еще увидимся, мой мальчик». Я что-то разрешил в своей душе. Наши утраты не навечно, если они в руках Божьих. В этом вся разница.
Решение усыпить Скаута было самым болезненным из всех решений, которые мне приходилось принимать, потому что вся тяжесть этого выбора ложилась на меня. Я знал, что рак распространяется с огромной скоростью. Я знал, что Скаут очень скоро станет неподвижен. И все же трудно решить, когда именно прервать жизнь семейной собаки. Когда я воскресным вечером молился об этом, я услышал, как Бог сказал: «Через два дня». Мы усыпили его во вторник. У нас оставалось два дня. И когда я боролся со своими сомнениями, я также услышал, как Бог сказал: «Ваши сердца». Это было проявление доброты с Его стороны. Для наших сердец было бы мучительно смотреть, как рак будет изменять Скаута до неузнаваемости.