– Это как? – подозрительно прищурился чародей.
– Выясним местоположение путем опроса местного населения.
– Где население? – настороженно заозирался Иванушка.
– А вот это нам и предстоит выяснить в первую очередь. Идем.
– Погодите! – спохватился его премудрие. – Заклинание языка забыли!
– Да?.. – переглянулись лукоморцы. – Но Ярославна давала амулеты… правда, давно, но…
– Вамаясьский язык не входит в стандартный пакет стандартного языкового заклинания, – сообщил Агафон, и по лицу его было видно, что эта новость далеко не открывала сегодняшний список хороших известий.
– А ты сможешь?.. – осторожно поинтересовался Иванушка, с трудом балансируя на грани двух желаний – скорее бежать на розыск аборигенов и не обидеть друга. И по усугубившемуся выражению агафоновой физиономии понял, что погнавшись за двумя зайцами…
– Я имел в виду, сможешь ли ты быстро… – поспешно начал он компенсирующий маневр, и был вознагражден вселенской печалью, омрачившей благородные черты Агафонова лица.
– Быстро… Всё и всем надо быстро… а потом приходят с жалобами… претензиями… рукоприкладством…
– Когда это?!.. в последний раз то есть…
– Пожалуйста?
– Ну хорошо. Быстро так быстро, – смилостивился великий чародей, опустил в траву мешок, сосредоточился и принялся водить перед собой руками, точно изображая слово "рябь". Островок радиусом метра в три очистился перед ним от зеленой поросли в мгновение ока. На обнажившейся земле он начертил септограмму, собрал амулеты друзей, добавил к ним свой и поместил в середину. Уверенными движениями прутика он довершил чертёж, нарисовал недостающие символы, выудил из рукава любимую шпаргалку и прошептал:
– Лингвомагия…
Когда заклинание было закончено, и подновленные амулеты заняли места на шеях хозяев, Серафиме пришла в голову еще одна тревожная мысль.
– Слушайте, ребята, – проговорила она таким голосом, что ребята прислушались мгновенно. – Насколько я знаю, вамаясьцы от нас отличаются не только языком.
– Н-н-ну да, – вызвав перед мысленным взором картинку из справочника купца, неохотно подтвердил Иван.
– Ты это к чему? – полный недобрых предчувствий, вопросил волшебник.
– К тому, Агаша, что на нас с нашей кожей, волосами и глазами будет пялиться всё Вамаяси. И незаметны мы будем, как слоны в курятнике.
Иван, понимая справедливость предчувствия, погрустнел. Агафон, видя ход Серафиминой мысли, скривился, но на всякий случай спросил:
– И что ты предлагаешь?
– Ты сможешь наложить на нас иллюзию?
Чуда не случилось. Мысль царевны пришла именно туда, куда было надо. Или не надо? Его премудрие вздохнул, второй раз поставил мешок на траву и потянул из рукава шпору.
– Заклинание иллюзии… групповое… простое… низкоэнергетическое… с минимальным резонансом… простое, кабуча, я же сказал!
Иванушка опасливо покосился на товарища, углубившегося в дискуссию с куском волшебного пергамента на предмет легкости некоторых заклинаний в частности и теории относительности вообще.
– А ты уверена, что мы бы привлекали настолько много внимания? – спросил он супругу.
Та была уже готова обдумать свое предложение еще раз и придти к новым выводам, но тут маг выпрямился и обвел друзей горделивым взором. Те попятились. С видом "подзняк метаться, сами просили" тот растопырил руки и всей позой своей намекнул, что желающие получить новый имидж могут пройти в центр септограммы. Серафима, сотню раз пожалев о своих словах, с видом невинного праведника, всходящего на костер, взяла мужа за руку и потянула в середину Агафонова чертежа. Сам чародей последовал за ними, на ходу подыскивая наиболее вероятные ударения к незнакомым словам на шпаргалке.
– Ничего, – сжимая обмякшие пальцы жены, прошептал Иванушка в порядке успокоения. – Если что-то пойдет не так, то оно пойдет не так для всех нас.
– Твои способности к утешению мятущихся душ сравнимы только с твоим оптимизмом, – загробным голосом промычала царевна, прикрыла глаза, дабы не испытывать лишний раз свою нервную систему, и приготовилась к овамаясиванию.
На удивление, заклинание сработало как надо всего с четвертого раза[30], и Агафон, сияя, как трехведерный самовар, раскрыл септограмму и сделал широкий приглашающий жест:
– Добро пожаловать на родину в Вамаяси, земляки!
Супруги вышли, настороженно разглядывая друг друга и его премудрие, но подвоха не находили. Желтая кожа, густые черные волосы, узкие глаза, высокие скулы, носы кнопками… Правда, одежда лукоморско-забугорская, ну так ведь вамаясьцам одеваться в импорт никто не запрещал, а что сами на себе никаких изменений не видели – так это иллюзия, и так и должно быть, заверил всех Агафон. Иноземно одетыми вамаясьцами они и двинулись на восток через лесную чащобу: сперва по звериной тропке, потом по тропе собирателей даров джунглей, затем – по узкой дорожке, нескоро, но влившейся в дорогу пошире. Колеи от колес и вытоптанная середина говорили о том, что люди здесь – довольно частые гости, а скоро обнаружится и деревня, где они купят коней, расспросят направление, и тогда – держитесь, Бессмертные.
30
На первый раз получились желтоволосые узамбарцы, на второй – черноволосые узамбарцы, на третий – желтоволосые вамаясьцы, поэтому на четвертый раз у магии просто не оставалось выбора.