Самое полное и современное издание и исследование оригиналов вошло в фундаментальную книгу Лурье и Семенова 1986 г. Она воспроизводится полностью вместе с новым переводом Семенова, выполненным в сотрудничестве с известным востоковедом-тюркологом А.Д. Желтяковым. При несомненных достоинствах обоих авторов, мы не рискнули бы рекомендовать этот перевод широкому читателю и коллегам в начале книги и сохранили единую систему комментариев к оригиналам и переводу, данную коллегами в конце их книги.
В итоге мы надеемся, что читатель получит полное представление о содержании «Хожения за три моря» по лучшим переводам, затем о его главных списках (их различия в тексте образуют сознательно созданные редакции автора и его последователей), наконец – о всем том, что выяснила о Афанасии Никитине и его сочинении академическая наука. Но в самом начале восполним пропущенное: разберемся, что же Афанасий Никитин нам сказал и какие важные для нас чувства и мысли выразил.
В отличие от предшествующих научных изданий «Хожения за три моря», нашему предпослан большой очерк о рукописях, путешествии и взглядах Афанасия Никитина. Я не собирался его писать, надеясь ограничиться краткой характеристикой жизненной позиции героя. Но быстро понял, насколько он необходим.
Прежде всего, меня как профессионального археографа, специалиста по манускриптам, глубоко удивили сделанные в предшествующих изданиях обзоры рукописей «Хожения за три моря». Их списки буквально выдраны из весьма содержательных книг и сборников, в составе которых они сохранились. Почти вся информация о кодексах с сочинением Афанасия Никитина, которых на самом деле немного, была доступна в научной литературе и, следует думать, известна ученейшим публикаторам. Но она как правило не использована и в тексте изданий, и в ходе рассуждений о судьбе «Хожения за три моря» в русской книжности XV–XVII вв. Буквально все данные о времени и месте создания, конвое, т. е. ближайшем окружении списков, не говоря уже о взглядах их создателей (среди которых был и такой титан русской учености, как Арсений Суханов) потребовали уточнений и объяснений.
Изучение рукописей поставило нас перед вопросом, отчего предшественники постепенно отказались от первенства авторской редакции «Хожения за три моря» в пользу производных редакций. В самом деле: в издании Грекова в основу положен Троицкий список «Хожения». Он древнейший, самого конца XV в., имеет некоторые огрехи, но передает текст сочинения лучше всего, начиная с открывающей его молитвы: «За молитву святых отец наших, господи Исусе Христе, сыне Божий, помилуй мя, раба своего грешнаго Афонасья Микитина сына»[8].
Эта молитва открывает и довольно полную редакцию «Хожения» по списку Ундольского из Троицкого сборника XVII в., напечатанную в издании Грекова отдельно. Готовила оба текста замечательный археограф Ксения Николаевна Сербина. Отделение редакции Ундольского от Троицкой справедливо, но приключения текста Афанасия только начинались.
В издании Адриановой-Перетц подготовивший тексты Лурье поставил первым Троицкий список, последним – Ундольского, а между ними – Эттеров. Название «Эттеров» так прижилось в филологической археографии, что никто не удосуживался объяснить его происхождение. На самом деле речь идет не об отдельном списке «Хожения» Афанасия, а о его тексте в составе Львовской летописи, список которой, середины XVI в., принадлежал в начале XIX в. русскому ученому Карлу Антоновичу Эттеру.
Львовская летопись была издана трижды. Первый раз, сокращенно, архитектором и художником Николаем Александровичем Львовым в 1792 г., по утраченной затем рукописи Спасо-Евфимьева монастыря. Второй раз – под редакцией филолога Сергея Александровича Адрианова в 20‑м томе Полного собрания русских летописей в 1910 г. Наконец, этот том был переиздан крупнейшим летописеведом Борисом Михайловичем Клоссом в наше время с исчерпывающим археографическим описанием единственного известного сегодня списка Львовской летописи.
Как летописевед, Яков Соломонович Лурье знал, конечно, что в этой части Львовская летопись передает текст Свода 1518 г., по одному летописному источнику с Софийской II летописью: их общий текст идет как минимум до 1490 г. и опирается в итоге на так называемый «свод 1480‑х гг.». Последний – по-настоящему великий памятник русского летописания, написанный неизвестным от первого лица – передан и в хорошо изученных списках самого Свода 1518 г.: Уваровском 1530‑х гг., и Троицком 1540‑х гг. (с приписками иноков Троице-Сергиева монастыря 1551–1558 гг.). Увы, они не содержат «Хожения» за три моря.