Абдулла пристально смотрит на зверя. Тот лежит. Ему не встать на лапы и не вытянуться во весь свой могучий рост, ибо крышка бамбукового ящика пригнана так с умыслом.
Голова его у самой решетки, и глаза устремлены на Абдуллу. Но зверь его еще не видит. Неожиданная обстановка действует на него своим тихим ужасом.
Но вот Абдулла чуть приподнимает свою уже поднятую вверх шпагу. Немедленно, раздается звон гонга. Звук, сначала тупой и дребезжащий, все усиливается. Волны звуков бегут, нагоняют одна другую, опережают, сливаясь постепенно в грохочущий рокот…
Зверь начинает трепетать. Вся его осторожность пропадает. Он полон гнева и жажды разделаться с тем человеком, который стоит перед ним, откинув назад плечи и голову и выставив вперед левую ногу, со шпагой, поднятой острием вверх.
Абдулла видит, что тигр поймал его взгляд.
Так… Готово…
Вот он поднимает шпагу чуть выше еле заметным движением руки — в тот же миг Саид-Али бесшумно поднимает вверх дверцу клетки.
Несколько мгновений тигр недвижим.
Что-то произошло, но что — этого он еще не соображает. Он по-прежнему, как заколдованный, не спускает глаз с блестящей стали. Ощущение пространства, перед ним открывающегося, заставляет его податься вперед. Сначала вылезает его страшная лапа, и вот наконец он сам, пригнувшись к земле, освобождает из клетки свое тело. Его длинный хвост еще в ней, когда туловище уже выпрямляется, а плоская голова скалит зубы, то и дело открывая пасть.
Что делается дальше, проследить почти невозможно.
Прыжок… пожалуй — два, ибо сначала зверь, покрывая двадцать шагов, поднимает свое тело в воздух на высоту человеческого роста, затем пригибается к земле и снова высоким, рассчитанным прыжком бросается на Абдуллу. Но тут происходит нечто невероятное.
Абдулла уже не стоит, он лежит лицом вниз, в виде сжатой пружины. Эфес шпаги уперт в землю обеими руками.
Абдулла тоже сделал прыжок. Прыжок всего в несколько шагов, но этого достаточно, чтобы очутиться под зверем, который, обманувшись в расчете, разрезает свое брюхо во всю длину о предмет, манивший его перед тем своим ярким блеском…
Тигр еще жив. Его могучее тело еще вздрагивает, но это — конец…
В осаде. Рассказ Т. Трипа
Патенчеро, цветущее индусское селение в Деккане, расположенное вдоль главной линии железной дороги, было, благодаря своему высокому положению в горах, идеальным местом для летних месяцев, когда Гайдерабад становился необитаем из-за жары. Лишь только эти достоинства местечка стали известны, многие построили себе здесь маленькие бунгало и проводили в них отпуска и праздники. На велосипедах и поездом стремились они в прохладный уголок, находившийся всего лишь в двух часах езды от города.
Местность вокруг Патенчеро изобилует скалами и лесами. Охота здесь очень разнообразна Перепела, куропатки, зайцы и даже антилопы попадаются на прогулке поблизости от бунгало, а в озерах, разбросанных по долинам, немало водяной птицы. Но так как среди ближайших холмов слишком часто попадаются пантеры, которые губят много охотничьих собак, то местные охотники перекочевывают в Котариги и другие местечки, километрах в тридцати у подножия Пурпурных гор, видных на горизонте.
Первым европейцем, приехавшим на летний отдых в этом году, был Викс; за ним последовали, когда бунгало было готово к их приезду, жена и ребенок.
Через несколько дней, по просьбе своего друга Коннеля, Викс пошел в соседнюю дачу и приказал Рэм-Дасу, слуге Коннеля, хорошенько проветрить комнаты.
Позади дома Коннеля уже не было строений, а ближайшее от жилища Викса бунгало находилось в двухстах метрах.
Дача Викса, стоявшая на вершине холма, состояла из четырех комнат и обычной для этих мест веранды.
В первой комнате, столовой, было две двери: одна открывалась на веранду, другая выходила в спальню, за которой шла ванная и затем комната для прислуги.
Положение этих двух соседних бунгало надо хорошо запомнить, чтобы понять произошедшие затем события.
На двух дверях, выходивших из спальни в соседние комнаты, висели тяжелые портьеры, в то время как дверь ванной была лишь наскоро и грубо сколочена из досок.
Посетив бунгало Коннеля, Викс вернулся домой к послеобеденному чаю и нашел жену свою в столовой. Завязалась отрывистая беседа, которая велась пониженным голосом из-за ребенка, спавшего на коленях у матери. Викс заметил отсутствие слуг.